Дети на ветру - [62]
Увидали зайцы старика, перестали толочь рис, перед стариком выстроились, а самый большой заяц поклонился и сказал:
— Угостил ты нас на славу. Спасибо тебе, дедушка, за колобки. Сегодня наша очередь. Толчем мы вареный рис для новогодних колобков. Располагайся, как дома, отдыхай.
И снова зайцы запели свою песенку:
А когда колобки поспели, поставили зайцы перед стариком огромное блюдо, а на нем громоздилась целая гора рисовых колобков.
— Ешь, дедушка, сколько душе твоей угодно, — сказали зайцы.
Отведал старик колобков, очень они ему понравились. Такие вкусные — язык проглотишь. Наелся старик до отвала, да еще и старухе домой принес.
Давно это было, но и теперь, если пойдешь в канун Нового года в горы, непременно услышишь, как зайцы в норе поют:
Они рис в ступках толкут и распевают эту песенку.
Вот ведь как бывает.
НЕБЕСНАЯ ДЕВА
Давно-давно это было. У подножия горы Роккоуси, в стране Рикуттю, жил крестьянин по имени Сосукэ. Неподалеку от их деревни было озеро Микоиси с большою скалою на берегу. И водилось в этом озере много рыбы. Она прямо так и шла на крючок.
Отправился однажды Сосукэ на озеро ловить рыбу. Вышел из леса на берег, на небо взглянул и оторопел: из-за горы Роккоуси летела к озеру прекрасная дева. Медленно опускалась она к воде, и ветер тихо колыхал ее легкие одежды из белых перьев.
Спрятался Сосукэ за дерево и стал подсматривать за Небесной девой. Не укройся он за деревом, улетела бы дева прочь.
Покружилась Небесная дева над озером и, не увидев никого, спустилась к самой воде. Озеро было глубоким, вода прозрачной и чистой, и дева отражалась в нем, как в зеркале.
Опустилась она на скалу и еще раз оглядела озеро. Убедившись, что вблизи ни души, сбросила она свое прекрасное одеяние и вошла в воду: видно, захотелось ей искупаться — день-то был жаркий.
Вошла дева в озеро и стала бесшумно плавать: ни всплеска воды, ни шелеста волн о гальку не было слышно — так тихо она плавала.
Дева купалась, а чудный ее наряд лежал на скале, в двух шагах от Сосукэ. Никогда прежде не приходилось Сосукэ видеть такое платье. Выполз он на четвереньках из-за дерева, схватил его и в кусты утащил. И так оно было прекрасно, что не смог он выпустить это сокровище из своих рук. Сунул его в корзину, что висела у пояса, и домой побежал.
Вышла дева из воды, на скалу поднялась, смотрит: а платья-то нет. Испугалась она: без платья не вернуться ей на небо.
Но делать нечего. Нарвала она листьев магнолии, кое-как прикрылась ими и в деревню пошла. Заходит в крайний дом и спрашивает:
— Не знаете ли вы, где живет человек, что на озере сейчас был?
— Пройди вперед, увидишь три дома. Тот, что в середке стоит, — дом Сосукэ, — ответил старик.
Вошла Небесная дева в дом Сосукэ и говорит:
— Не ты ли взял мое платье со скалы? Отдай его мне. Не могу я вернуться на небо без платья.
Смутился Сосукэ, глаза опустил.
— Верно, нашел я платье на скале, но не знал я, что твое оно. Невиданной красоты было платье, вот и подумал: снесу его князю. Только что и отнес.
Неправду сказал Сосукэ, будто не знал он, чье платье, но так уж случилось: сорвались слова лжи с языка, обратно не вернешь.
Заплакала дева:
— Как же взлечу я на небо? — Потом слезы свои отерла и молвила: — Уступи мне немного земли. Залью я ее водой и посажу лотосы, а как зацветут они, надергаю нитей из стеблей, ткань сотку и платье сошью.
Стало Сосукэ жалко Небесную деву, но не мог он вернуть платье — ведь отнес его князю в подарок.
— Ладно, отдам тебе поле, сажай себе лотосы.
И не только отдал он ей поле, но и выстроил из бамбука хижину на берегу.
Поселилась Небесная дева в бамбуковой хижине у воды, посадила в пруду лотосы. Зацвели они вскоре. Надергала дева тонкие, как паутинки, нити из стеблей лотосов и затворилась в хижине: ткать принялась.
День-деньской стучал там станок и слышалась песня.
Но вот соткала Небесная дева прекрасную ткань, под названием «Белый лотос», принесла Сосукэ и говорит:
— Отдай это князю.
Отнес Сосукэ подарок князю, а тот изумился:
— Что за чудо! Где взял? Кто соткал?
— А соткала эту ткань одна дева, — ответил Сосукэ, а что за дева, откуда взялась, умолчал.
— Пусть дева скажет, что она хочет за свою ткань, я все исполню, — велел передать князь.
Вернулся Сосукэ домой, рассказал все Небесной деве, а та и говорит:
— Ничего я не хочу, одно только прошу: пусть князь возьмет меня в свой дом в услужение.
Согласился князь взять Небесную деву в услужение, и стала она жить в его доме. Однако заметили люди: работает-то она много, а в рот ничего не берет и молчит, как немая. Чудно это им показалось: не знали они, что дева-то не земная, а небесная.
Тем временем лето пришло, и стали люди вещи из амбаров вынимать да на солнце вывешивать. Вынесли из княжеских кладовых и небесное одеяние из перьев, что подарил Сосукэ князю. Увидела дева свое платье, схватила его, мигом на себя надела и ввысь поднялась. Поднялась она ввысь и полетела к горе Роккоуси.
