Дети Луны - [19]

Следы были рядом — небольшие и темные. Визе перешел ручей, перечеркнув своими сапогами цепочку старых следов. Ильмер ступал за ним. Визе не двигался, ожидая. Но лес молчал. Может быть, чужак стоит там, в чаще, и тоже ждет? Или ушел, потеряв надежду на встречу? Завыл бы он, что ли… Нет — опять всех разбудит. А это ему ни к чему.

Собственно, какой ловушки ждать? Он вооружен. Под одеждой кольчуга. И конь при нем, а у седла — боевой топор. И светает. Даже если он ушел, то следы он в состоянии оставлять. И ступни у него без копыт.

— Коня.

Ильмер помог ему сесть в седло.

— Теперь ступай. Я иду на охоту.

С тем и отправился на поиски. Ехал медленно, но сам он был напряжен до предела. Не замечая ничего достойного внимания, Визе уверился, что неизвестный, не дождавшись его, скрылся, и продолжал искать его отчасти из того же азарта, отчасти из нежелания отступать. И, кроме того, у него нет времени ждать, он хотел разрешить все разом.

Машинально сжимая рукоять меча, он нагибался в седле. Если бы можно было разобрать следы — уж эти-то он хорошо запомнил! Но было еще недостаточно светло, и трава под деревьями не росла, а на палой листве трудно что-либо заметить, когда не было дождя. А его не было. Сильнее, чем когда-либо, Визе пожалел об отосланных собаках, хотя в прошлый раз собаки ему не помогли.

Проклятье! Кажется, он заблудился. Ну, дорогу назад он найдет… Но неужели поворачивать?

В это мгновение ему показалось, что между деревьями что-то мелькнуло. Может быть, просто глаза устали? Нет. Снова. Это явно человек. Но скрылся слишком быстро, чтоб его можно было рассмотреть.

Визе хлестнул коня, понимая, что это бесполезно — чаща была слишком густа. Он спрыгнул на землю, крикнув:

— Эй, ты, остановись! Стой, тебе говорят! — и поскольку тот больше не показывался, зашагал вперед. Зря он, что ли, сюда добирался? Споткнулся. Выругался. Успел почувствовать, как дохнуло свежестью — снова река! И тут он его увидел.

У старого платана, заложив руки за спину, стоял невысокий юноша. Он молча глядел на Визе, и на лице его застыла неподвижная улыбка. И чем ближе комтур подходил к нему, тем сильнее ему казалось, что это лицо он уже когда-то видел. Да! Видел! Он никогда не забывал ни одного встреченного человека, уж такое свойство было у его памяти. А с этим лицом в его памяти связывалось нечто неприятное. Обидное. Солнце стояло уже достаточно высоко, и Визе мог хорошо его рассмотреть. Тогда его смуглое лицо было бледным, и в рыжих волосах не заметно седины, но стоял он так же, глядя на комтура в упор пронзительно карими глазами. Он вспомнил! В ту ночь казнили конокрада, и рыжий парень с ободранными в кровь руками назвался конюхом брата Альбрехта. Горели факелы, галдела солдатня, а из толпы на него смотрели из-под рыжих косм эти самые глаза. Брата Альбрехта Визе увидел только через сутки и, по всегдашней подозрительности, спросил его о рыжем конюхе. Тот ответил, что не помнит такого, верно, комтур ослышался, а впрочем, черт его знает, может, и есть рыжий, станет он себе голову забивать… А потом из-под Вильмана явилась аскеловская конница, и брат Альбрехт был убит. А рыжий — теперь уже сивый — был лазутчиком и стал наемным убийцей. Он хитер — этого у него не отнять, но он не мог предвидеть, что Визе запомнит его в лицо.

В то краткое время, когда эти мысли возникали в его мозгу, Визе продолжал идти. Он не остановился перед рыжим: на ходу легче рубить — вот так, от плеча и наискось. Но едва он выхватил меч из ножен, как рыжий отскочил в сторону, в руке у него оказался длинный нож, и Визе пришлось самому развернуться, чтобы тот не оказался у него за спиной. Снова меч свистнул в воздухе, и снова рыжий уклонился, на этот раз отступив назад. И дальше продолжалось все так же — Визе рубил воздух, а рыжий кружился вокруг него, нырял под руку, прыгал в сторону, словно исполнял какой-то дьявольский танец, а комтур, взмокший в своей кольчуге, не поспевал за ним. Никогда еще ему не приходилось иметь дело с противником, который не принимал бы ни одного удара — хотя с его оружием это было бесполезно. Он явно изматывал комтура, чтобы достать его ножом. «Негодяй, негодяй», — мысленно повторял комтур. Защищенный, он был уверен в себе, но ему надоело это нелепое топтание. Наконец рыжий не успел увернуться достаточно быстро, конец меча полоснул его по руке. Впервые металл коснулся живой плоти, брызнула первая кровь, и рыжий согнулся от боли. Настал момент, которого ждал Визе. Он размахнулся, но тот вдруг прыгнул, искаженное смуглое лицо оказалось совсем рядом, что-то сверкнуло, и это было последнее, что увидел Визе. Рыжий ударил в глаз, как делают опытные охотники, не желающие портить шкуру. Лезвие входит в мозг, и смерть наступает мгновенно. Визе тяжело рухнул на землю, и прямо на него свалился Странник, выдохшийся и истекающий кровью.

Немного погодя он слез с тела Визе — тот был явно и несомненно мертв — и осмотрел руку. Она была прорезана до кости с тыльной стороны от локтя до запястья наискось. Рана не опасна, но кровь нужно остановить немедленно. Он оторвал кусок плаща Визе и, кусая губу, наскоро перевязал руку. Ничего… это всего лишь рука… и кость цела, и ладонь не задета… и левая рука, а не правая… могло быть хуже… найдем подорожник… Ничего, как-нибудь выкрутимся. Вытащил кинжал, вонзил, вытирая, в землю, спрятал. Затем быстро и умело обыскал труп. Нашел договор, который Визе, не доверяя никому, носил на груди под кольчугой. Стащил с пальца золотое комтурское кольцо, спрятал и то и другое к себе в сапог. Подхватив тело под мышки, поволок его к реке. Боль в руке была так сильна, что хотелось орать, однако он не мог медлить — люди Визе могли появиться в любую минуту. Дотащив труп до обрыва, Странник попробовал вырвать у него меч, но мертвые пальцы прочно вцепились в рукоять, и Странник оставил свои усилия. Он спихнул бывшего комтура с высокого обрыва в воду, и облаченное в кольчугу тело камнем пошло ко дну. Глядя на расходящиеся в черном омуте круги, Странник подумал: «Тебя следовало бы живым разрезать на куски и скормить воронам. Но мне некогда». Он вернулся назад, кое-как присыпал листьями кровь и следы. Подобрал валявшуюся на земле шляпу Визе, нахлобучил на голову, с тем, чтобы бросить где-нибудь подальше, — здесь ее оставлять, конечно, нельзя. Теперь нужно было забрать коня комтура — Странник видел, что он все еще бродит за деревьями. Странник был готов к тому, что придется его ловить, но конь оказался спокойного нрава, и только мотнул головой, когда разведчик подошел к нему. Странник погладил его по морде, и, удостоверившись, что животное принимает его, вскочил в седло. С удовольствием заметил висящее у луки оружие. От потери крови у него кружилась голова, но он был доволен, ибо вовсе не был уверен в успехе затеянной им игры. Все было слишком рискованно, слишком неправдоподобно, однако все получилось именно так, как он рассчитал. Нужно было только угадать, какая сторона натуры ком-тура возьмет верх. Разумеется, Визе был осторожен. Но, к собственному несчастью, привык считать себя умнее всех. Этим и воспользовался убийца, заманив его в западню, в которую кто-нибудь попроще ни за что бы не попался. А теперь пусть думают, что лесные черти уволокли комтура Визе! Да, Странник поработал хорошо, на совесть — для собственного удовольствия. А главное еще впереди, и пора оставить свои дела. Удерживая раненую руку на весу, правой он натянул повод. Нужно было ехать к берегу и искать брод.