Дети Лавкрафта - [29]
То был я и никто другой – насколько мне известно.
Такое должно что-то значить.
И тот «Роджер» был реальным, а не просто симптомом: это подтвердила Аманда. Если бы только, сами понимаете, я себя голосом не выдал… своим лаем, что вполне-вполне могло бы быть.
А раз такой способности у меня нет, так, значит, этот феномен в действительности имел место.
Так вот, просто для разъяснения.
«Обратно» – ключевое слово, должен был предположить я. Иначе с чего бы это оно дважды попалось мне за короткое время?
Нет, здесь было нечто провидческое, подводившее меня к… к чему-то.
И, если принять во внимание, что это провидческое было постоянным, а не просто сиюминутным для места моего отдыха, тогда, значит, мне суждено быть действующим началом всего, разве нет? От нового хахаля (ведь так их школяры зовут, нет?) Лауры до… второго по значимости аспекта моей прошлой жизни – детей.
После этого было легко.
Многие ночи засиживался я с Тэдом допоздна в его выпускной год. Обсуждали с ним принципы научной фантастики. Выявляли особо значимые «что, если», с тем чтобы помочь его экзобиологической команде занять приличное место в состязании.
Задача, поставленная им и другим командам, состояла в описании и изображении инопланетянина, учитывая, что он из мира, лишь напоминавшего наш в том, что мог быть в целом сферическим, поскольку такая форма, судя по всему, наиболее обычна для межзвездной материи. Так что разные силы гравитации, атмосферы, солнечной радиации, частоты обращения, близость к сиюминутным процессам звездообразования… и все такое.
То, что предложил Тэд, было самым сумасбродным из инопланетян, какое он мог вообразить: своеобразный вид, развивавшийся во времени не вперед, а назад.
Как раз как в случае с «д-ром Робертсон».
Хотя команда Тэда в конечном счете избрала более консервативное направление (направление, позволившее им в итоге победить в состязании), ныне мне приходится думать, а было ли то вообще тупиком.
Неужели вселенная уже тогда нашептывала мне? Подводя меня к тому, что я в конце концов увидел у своей кровати в странный отрезок времени, когда секунды должны были бы бежать вспять?
«Спора ради», – сказал я вслух самому себе и приналег на карандаш.
Тэд позвонил в его утро и, как ему свойственно, был откровеннее Аманды.
Я (несколько изможденный от недосыпа): Я не знаю, чего она наслушалась.
Это в ответ на его вопрос о «собаке», которая, как Аманда сказала ему, есть у меня.
Он, сами понимаете, отсигналил, что мой ответ это типа ни да, ни нет.
Я (опять, пока он давить не стал): Ты уже написал курсовую по онтологии?
Он: Уже?
Я: Когда же?
Он: Пап, это философия?
Я сказал ему, что это не важно.
Существо, которое росло во времени вспять, а не вперед, он со своей экзобиологической командой в итоге отбросил как недоказуемое: ведь прежде всего им надо было бы одолеть такой барьер, как второе начало термодинамики: тепло стремится рассеиваться, а не сливаться и не оставаться постоянным. Во всяком случае, без помощи Демона Максвелла[9].
«Некоего бога, ты имеешь в виду?» – спросил я тогда Тэда. У меня был тогда настрой защищать дьявола.
«Иного способа нет», – ответил Тэд тоном, признававшим поражение, ведь божественное вмешательство не допускалось судьями в качестве космического отклонения.
В то время я вынужден был согласиться: без божества присматривать за подобными существами не было никаких возможностей.
Другое дело – сейчас.
Я (завлекая его в ловушку после всех этих лет): Ты помнишь Вспятов?
Поначалу мы называли существа, живущие вспять во времени, «непостижимыми». Такими они попросту были бы для любого разумного вида, продвигающегося вперед во времени на той же самой воображаемой планете. А потом, следуя обычаям научной фантастики, отбросили это название, допускавшее бесконечные толкования, чтобы показать, как удобно им будет прозываться Вспятами, ведь, как всегда настаивал Тэд, они тем и занимались, что сновали вверх и вниз по шкале времени.
Нынешний Тэд (после пары мгновений, когда он явно перешептывался с кем-то рядом): Пап, Вспяты были невозможны.
Впрочем, самое слово он все еще помнил. Пришлось хмыкнуть.
Я (склонившись к самому телефону): Но мы же представляли их себе в виде больших радужных саламандр или что-то в этом духе, разве нет?
Он (сильно скучая от необходимости вновь бродить по полям средней школы): В лучшем случае, сильно приземистые и четвероногие в мире с высоким притяжением, вроде…
Я: Знаю, знаю. Забудь это. Мы представляли их животными, я хочу сказать.
Он: Ну, то ж была подсказка, пап.
Я (успешно настроив его на такое): Но мы же тоже животные. А что, если Вспяты оказались бы разумными, а? Что, если были бы способны быть своими собственными Демонами Максвелла посредством биологии, техники, патологий рождения, произвольных мутаций, да чего угодно?
Тэд (опять пошептавшись с кем-то еще, возвращается ко мне): Ты, значит, говоришь, что это был бы вид, начавшийся наподобие нас, а потом, достигнув некоего зенита развития, конца времени, как бы мы этого ни называли, они скок-скок назад сдавать, по встречке двигаться?
