Дети из камеры хранения - [5]

Уже через неделю лечение дало первые результаты. Дети сами стали безбоязненно заходить в больничную палату, сопровождение монахинь больше не требовалось. Прошел месяц, и врач отменил снотворное, применяя вместо него гипноз. Погружая детей в гипнотический сон, врач исследовал изменения, происходящие с той энергией, что мешала им прежде. Под звуки музыки он спрашивал их:

— Что вы сейчас видите? Дети отвечали:

— Море.

Кику видел, что Христос с бородой, изображенный на картине в молельне, стоит на скале, с которой открывается вид на море, держит его на руках и протягивает к небу. Он был закутан во что-то мягкое. Веяло прохладой. Море было спокойное и мерцало на солнце. Курс лечения продолжался больше трех месяцев. Психиатр сказал монахиням:

— Лечение близится к концу. Теперь следует позаботиться о том, чтобы они не заметили происшедших с ними изменений. Не нужно рассказывать им о том, что они слушали биение сердца.

Кику и Хаси ждали в коридоре, когда монахини вернутся от врача. Солнце освещало пол-окна золотистым светом, на другой половине отражалась зелень гинкго[1], ветви которых раскачивались на ветру. Распахнулась дверь лифта, и дети, услышав голос, обернулись. Медсестра везла каталку, на которой лежал худой старик с обвязанной бинтами грудью и кислородной трубкой в носу. С медсестрой разговаривала маленькая девочка с огромным букетом лилий в руках. Кику и Хаси подошли к старику. Сквозь его кожу просвечивали голубые сосуды, и лишь губы были красные и влажные. Обе ноги старика были привязаны кожаными ремнями к каталке, а в руку вставлена игла капельницы, по трубке которой поступала кровь. Старик открыл глаза. Заметив, что Кику и Хаси смотрят на него, он скривил губы в улыбке. Дети улыбнулись ему в ответ. Монахини вышли из кабинета психиатра, повторяя его слова:

— Эти дети не должны знать того, что они изменились. Пусть думают, будто изменился окружающий мир.

ГЛАВА 2

Летом, за год до поступления Кику и Хаси в школу, их усыновили. Получив запрос на братьев-двойняшек, монахини порекомендовали Кику и Хаси.

Запрос пришел с маленького островка, расположенного к западу от Кюсю, через благотворительное общество Пресвятой Девы Марии. Сначала дети наотрез отказались покидать приют, но, взглянув на фотографию приемных отца и матери, дали согласие. Еще бы, ведь за спиной их будущих родителей мерцало море!

Накануне отъезда монахини устроили прощальныё вечер. Одному из воспитанников было поручено преподнести детям подарок — носовые платки, на которых были вышиты ветки сакуры и имена всех ребят. Хаси расплакался. Кику незаметно выбрался из комнаты и побежал в молельню. Там пахло плесенью и пылью. Кику включил свет и посмотрел на картину на стене. Христос поднимал над головой ягненка. «Скоро на вершине скалы, нависшей над морем, окажусь и я». Кику не отрывал глаз от картины, пока не пришла разыскивающая его монахиня. Она прочитала вместе с Кику молитву.

На синкансене[2] дети в сопровождении одной из монахинь прибыли в Ваката, где их передали мужчине в черном костюме, социальному работнику префектуры Нагасаки. Вместе с ним они сели в электричку и, доехав до какой-то маленькой станции, пересели в автобус. В автобусе было так жарко, что пот тек с них ручьями. Социальный работник в черном пиджаке показался Кику каким-то странным. Когда он сказал об этом Хаси, тот молча указал на кисть мужчины, на которой виднелся рубец от ожога. Видно, когда-то ему довелось испытать гораздо большую жару, чем сейчас.

Автобус карабкался вверх по длинной прямой дороге. Наконец показалось море. Вскоре дети увидели паром, покрытый красной ржавчиной, побережье мыса, островки и облака, обгоревшие на солнце и скучившиеся на горизонте. Выбравшись из автобуса в порту, Кику и Хаси побежали по бетонному пирсу, чтобы поглядеть на море.

— Кику, смотри, как здорово, видно далеко-далеко!

Воздух над морем разбух от жары и слегка подернулся дымкой.

Хаси стоял и смотрел на корзину, полную рыбы. Кто-то из рыбаков положил перед ним одну рыбину. Рыба с круглыми глазами и раздутым брюхом билась по земле, так что пыль прилипала к ней со всех сторон, потом замерла. Кику дотронулся было до ее острого хвоста, но резкий запах ударил ему в нос и он отдернул руку.

Социальный работник в черном костюме позвал детей. Он держал в руках билеты на паром и мороженое. Дети обернулись к нему, и в этот момент в небе из-за гор, со всех сторон окружавших порт, появился металлический цилиндр с крыльями. Прямо над головами детей под крыльями серебристого самолета легко сложились шасси. Широко открытыми глазами дети смотрели на реактивный самолет. Он летел так низко, что казалось, вот-вот унесет их вместе с собой. Огромная крылатая тень на мгновение накрыла порт и принесла прохладу двум разгоряченным детским телам.

На пароме было жарко и пахло мазутом, дети с трудом переводили дыхание. Таблички с надписью «Не работает» висели повсюду: на автомате с соками, телевизоре, настенном вентиляторе. Социальный работник протянул детям подтаявшее мороженое. Виниловые сиденья в каюте были разодраны, из дыр торчал желтый поролон, клочки которого валялись на засыпанном песком полу. На черные брюки социального работника капнуло мороженое. С недовольным лицом он вытер брюки носовым платком и сплюнул на пол.