Дети Индиго: им улыбаются ангелы - [31]

Глава 14 «После второго рождения сыночек поразил нас великолепной речью»

Играя, двухлетний ребенок случайно опрокинул ведро и на глазах у беременной мамы рухнул в разлившийся кипяток. По определению врачей, общая площадь ожоговой раны на его теле составила почти половину от поверхности кожного покрова, глубокого поражения – примерно треть. Выжить после подобного – настоящее чудо, и оно свершилось.

– Беда случилась в пятницу, 16 марта. Днем раньше Ванюшке исполнился год и девять месяцев, – рассказывает мама мальчика Галина, жительница одного из сел Волынской области. – Мы с мужем и сынулей живем отдельно от родителей, в собственном недавно построенном доме. Кстати, ждем еще одного ребеночка, который, если все будет хорошо, родится в сентябре. Так вот, примерно в час дня я сняла с огня ведро, наполовину заполненное только что закипевшей водой, и поставила его на пол. Ваня играл рядом. Пробегая мимо, он нечаянно зацепил ведро, и оно опрокинулось. Испугавшись, малыш попытался отскочить в сторону, но не удержался и рухнул в кипяток. Упал правым боком. Я, естественно, в шоке. Хватаю его на руки, снимаю одежду и кричу мужу, чтобы вызывал врача. Ванечка сначала орал не своим голосом, а потом стал терять сознание. Он кричал так громко, что сбежались соседи… – не сдержав рвущихся наружу эмоций, бедная женщина заплакала. – Что мы тогда пережили, не передать словами. С сыночка моментально слезла и съежилась кожа. Особенно пострадала правая ручка, животик, спинка и коленки. Никакой первой помощи я не оказывала, потому что не знала, что и как нужно делать. Прибежавший врач уколол Ване обезболивающее, затем мы укутали его в простынку и одеяльце и на машине помчались в районную больницу. Там его перевязали, положили в травматологическое отделение и сразу поставили капельницу. Ребенок уже не имел сил ни кричать, ни двигаться. В понедельник мы вызвали на консультацию специалиста из Луцка. Обследовав Ваню, он сделал разрез на правой ручке, выпустил жидкость, собравшуюся под кожей, и сказал, что теперь больному станет легче. Однако сыночек продолжал неподвижно лежать на спинке, которая тоже была ошпарена, значит, болела.

В среду ребенку стало хуже, а в четверг он стал совсем «никаким». Держать его в районной больнице не было никакого смысла. Выслушав нашу просьбу, главврач, не долго думая, выделил «скорую», и через несколько часов мы наконец добрались до ожогового центра… – Галина схватилась за голову. – На Ванины раны было страшно смотреть! Его тело буквально начинало гнить!.. Здесь ему сразу оказали необходимую помощь и назначили операции. Первое время он лежал как будто неживой. После первой операции его каждый день перевязывали, кололи обезболивающие препараты. Через неделю сделали следующую операцию, потом еще и еще. Кожицу с ножек пересаживали на спинку, животик и ручки. Смертельная опасность вроде бы миновала, но впереди нас ожидала масса проблем.

Раны постепенно заживали, однако заведующая центром на мои вопросы, что да как, отвечала, что наложенная кожица приживается, но до конца не разрастается. Нужна донорская кровь. А у Ванечки самая редкая группа – четвертая положительная. У меня – третья, у мужа – вторая. Что делать? Бросились искать донора. В конце концов заведующая нашла женщину, работавшую в лор-отделении, которая согласилась дать Ванечке свою кровь. Переливали пять раз, однако этого оказалось мало. Следующим донором стала младшая медсестра из перевязочной. Она нам стала как родная, мы называем ее тетей Людой. Она делала Ванечке перевязки, а потом, видя наше безвыходное положение, вызвалась дать ему свою кровь. Переливали, если не ошибаюсь, еще шесть раз. Раны стали заживать быстрее. Я очень благодарна всем, кто помог спасти моего сыночка!.. – Моя собеседница прижала сына к груди и залилась слезами. – На лечение у нас ушло полторы тысячи долларов. Пришлось все продать, влезть в долги, но это, конечно, мелочи по сравнению с тем, что могло случиться с Ванюшкой.

Выписали нас через два с половиной месяца. Каждую неделю мы ездили на перевязки, а сейчас вот опять лежим в стационаре. Чтобы лучше заживали ранки, сыну снова переливают кровь тети Люды. Слава Богу, ребенок чувствует себя хорошо. Он сидит, ходит, правда, пока что не может нормально нагибаться. На ручку пришлось наложить гипс – с его помощью неестественно согнутый при ожоге сустав был зафиксирован в нужном положении…

В конце беседы молодая женщина радостно улыбнулась.

– В это трудно поверить, но в больнице Ванечка заговорил! До 16 марта он изъяснялся лишь по слогам, а после второго рождения поразил нас великолепной речью! Это какое-то чудо!

15 июня нашему герою исполнилось два годика. Галина сказала, что они всей семьей отмечали не просто очередной день рождения, а его второе появление на свет.

– Ваня поступил к нам из районной больницы в крайне тяжелом состоянии, – сказала заведующая ожоговым центром Лидия Шепель. – Общая площадь ожоговой раны составляла около 45 процентов от поверхности тела, глубокого поражения – примерно 30 процентов. А это – неминуемая смерть. Во всяком случае, еще несколько лет назад он однозначно был бы обречен. К счастью, нам удалось его спасти – в том числе благодаря последним достижениям комбустиологии, науки об ожогах. Выведя мальчика из шока, мы принялись снимать с него омертвевшие участи кожи. Больше трети за один раз забрать не могли, так как это грозило гибелью ребенка от кровотечения и прочих осложнений. Именно поэтому мы разделили поврежденную поверхность на участки и снимали некротический пласт по частям. Образовавшуюся рану временно закрывали так называемой ксенокожей, то есть обезжиренной, стерильной, очень тонкой (не более 0,1–0,2 миллиметра) свиной кожей. Выполнив Ване первую некрэктомию и прикрыв рану, составлявшую, как я уже отмечала, треть ожоговой поверхности, мы, не дожидаясь следующих операций, закрыли ксенокожей и остальную поврежденную поверхность, чтобы уменьшить испарения, а также приток в открытую рану инфекции. Под ксенокожей зрела так называемая грануляционная ткань, на которую примерно через две недели можно было начинать пересаживать собственную кожицу. В общей сложности мы выполнили Ванечке пять трансплантаций.