Дети Дня - [11]

Один мощный гребок — и на голову уцелевшей сирены обрушились весла. Обезумевшая тварь выпрыгивала из воды, билась о борт, пыталась уйти, но всаженный Дионом гарпун держал ее на поверхности. Ее забили насмерть.

Унед втащил на борт бардессу. Глаза ее были открыты. Сирены оторвали левую руку, выгрызли огромный кусок мяса с бока.

Дион всхлипнул.

— Не хнычь, барды знают, на что идут. Хорошая была женщина.

— Ее крик убил? — тоненько спросил Дион.

— У них, у бардов, свой крик. — Унед набросил на тело бардессы тяжелый плащ из тюленьей кожи. — Силы не рассчитала, бедняжка.

— А я и не слышал ничего…

— Это если и услышишь, не поймешь что такое…

Он посмотрел вокруг. Четыре ладьи погибли. Несколько человек успели поднять из воды. Вокруг плавали неподвижные тела мертвых сирен. Наверное, сколько-то ушли, но их было уже слишком мало, чтобы угрожать берегам. Но придется сюда еще прийти — надо уничтожить гнезда с икрой. И поскорее, чтобы старшие сирены не перенесли икру на другое место или не приплыла бы на защиту другая стая. А то к концу лета появится новое поколение тварей.

Эта вылазка стоила жизни двенадцати охотникам и трем бардам. Большая потеря. И охотника, и барда надо обучать и пестовать долго.

Но сирен до конца лета не будет.

Глава 3

Холмы, Медвежий холм

— А вот не лезьте вы, господин! — сердито толкнула Ринтэ в грудь могучая повитуха. — А вот не лезьте! Не мешайте! Вы погуляйте лучше, на охоту там поезжайте, или еще куда. Вы тут зачем? Вы же рожать не будете вместе госпожи, а? — служанки и повитухи расхохотались.

Он увидел в приоткрытую дверь Сэйдире — вернее, ее светлые волосы, а потом его вытолкали.

Он никогда не чувствовал себя таким несчастным и беспомощным. Его, королевского брата, мага, барда, наследника двух холмов выперли прочь, как нашкодившего мальчишку, обычные тетки. Его не пустили к собственной жене.

Он пошел куда глаза глядят, как в сказках. Каким-то образом вышел к дедовым покоям, ввалился туда, сразу же напал на деда и начал ему жаловаться, дергать за рукава, бегать по комнате, тряся руками.

Дед участливо посмотрел на внука. Подошел, приобнял тихонечко по-медвежьи, усадил, заставил выпить какой-то забористой дряни. По телу мгновенно разлилась теплая тяжесть, звуки стали странно растягиваться, а комната мягко поплыла перед глазами.

— Тыыыычееееемммммееееняаааопоииииил?

Губы еле слушались. Ринтэ удивлялся внезапной тягучей игре света, какому-то запаздыванию звуков. Даже смешно.

— Ииииии…

«Это я смеюсь, что ли»?

Дед сидел рядом, подперев ладонью огромную голову.

— Ничего, все путем. Ты кого хочешь, парня или девку? Знаю, знаю, парня, все мы хотим сыновей. Да только будет у тебя девка. Я знаю.

— Ииииооооткуууудатыыыызнааааеееешь? — Ринтэ чуть снова не рассмеялся, так смешно тянулись собственные слова.

— Я Тарья Медведь, я знаю. — Он улыбнулся. — Хорошая сегодня ночь. Начало лета. Назови ее Майвэ — «начало».

Ринтэ хотел было ответить, что он все равно думает, что будет сын, когда вошла дедова домоправительница, Сьялле.

— Ну, что, с дочкой поздравляю!

Дед рассмеялся.

— Вставай, пошли!

Ринтэ встал. Зашатался. Сьялле хмыкнула. Дед подхватил Ринтэ под мышки и поволок знакомиться с дочерью.

Земли Дня, Южная Четверть, Уэльта

Вирранд помнил старинные предания детской памятью. Тогда он не задавался вопросами «как это могло быть» или «почему именно так», он просто слушал ньявельтовского барда, огромного Онду, приезжавшего к ним по просьбе матери. Онда был хорошим бардом. Картинки не то возникали в голове, не то вставали перед глазами — с бардами никогда не поймешь.

Он видел, как через открывшиеся в Стене Врата в мир пришли люди — мужчины, женщины. И Стену, и Врата он видел — или представлял — смутно, поскольку барды тоже немного об этом могли сказать. Да и людей он видел как-то в общем. Одно было точно — люди шли вперед, отвоевывали мир у тварей Жадного. Вирранд иногда задумывался — а где были люди до того, как вошли в мир? И почему они ушли из того места? Или то было место, где их создали боги нарочно, чтобы отвоевать мир у Жадного? И верно ли, что после ухода из Снов Богов люди попадают за Стену?

Но на этот вопрос не знали ответа даже самые знаменитые барды. Ученые написали на эту тему много трудов, в ходе диспутов было вырвано немало бород, выбито зубов и глаз. Но так ни к какому решению прийти и не удалось. Возможно, именно потому год от года кто-нибудь да пытался дойти до Стены. В свое время знаменитый Лимейя Аранвальт написал свое «Необыкновенное путешествие Йамеля Ванаральта к Стене», которое, правда, было всего лишь занимательной выдумкой, где Аранвальт бичевал пороки своего времени и высмеивал людские предрассудки.

В одном все были согласны — в мир люди пришли по Белой дороге, дороге Богов, конец которой терялся где-то в Холмах, в Средоточии Мира.

Как бы то ни было, люди шли и завоевывали мир, основывали поселения. Среди них выделялись сильные люди, способные вести за собой других вожди. Таким был и предок Вирранда, Тианда Высокий.

Кровь, пролитая на поле Энорэг, уже давно ушла в землю, смешалась с водой и взошла травой. Но само поле осталось, и курганы на нем по весне покрывались цветами, и птицы небесные прилетали пить из каменной чаши. И короли Дня и Ночи приходили на поле подтверждать древний Уговор.