Дети Деточкина или Заговор Бывших мужей - [5]
Шурик тяжело вздохнул, пригладил вечно всклокоченные вихры волос, быстро протёр очки и, почему-то шепотом, заговорил.
– Нет. Трупа там нет. А вот машина… Машина есть…
– Ну, хоть у кого-то, – автоматически огрызнулась я, не вполне понимая, к чему он клонит.
– В том-то и дело. Моя машина стоит у тебя за спиной. Видишь?
Я на всякий случай обернулась, проверяя.
– Значит, я приехал не на ней…
– Ты что, угнал чью-то машину? – не без уважения поинтересовалась я.
– Да. То есть, нет. То есть… Я всего лишь взял её попользоваться…
Мне жутко надоели все эти недоговорки.
– Немедленно говори, в чем дело! – я набрала полную грудь воздуха и привычно взяла первые нотки подобающей случаю истерики, – У меня тут трагедия на трагедии, а ты дурака валяешь…
– Пообещай, что не станешь считать меня лютым врагом, и, при этом, не будешь ни о чем допытываться…
– Говори! – прорычала я, вспомнив, что, увы, совместная жизнь с истеричной Викторией сделала Шурика неуязвимым для женских слёз.
– Обещай! – Шурик оставался непреклонен.
– Говори! – я грозно засверкала глазами.
– Обещай!
– Обещаю! Говори!– любопытство оказалось сильнее, и я смирилась.
– Говорю! Обещай!
Несколько секунд в гараже царила тишина. Мы оба запутались в репликах и пытались сейчас осмыслить суть и итог спора.
– Ну? – осторожно начала я.
– Дело в том, что я приехал… на твоем Форде.
– Правда? – я пулей выскочила из гаража. Любимый Форд выглядел невредимым. Сказать, что с души моей свалился камень, было бы слишком мягко. Целый горный хребет, отягощавший моё несчастное сознание, моментально рассыпался в пыль. – Ур-р-ра!
С радостным визгом я бросилась Шурке на шею и принялась отчаянно болтать недавно поставленными на босоножки набойками. Такой реакции второй бывший муж явно не ожидал.
– Нет, ну ты точно ненормальная. На меня обижаться впору, а ты на шею кидаешься…
– Ой, Шурочка, если б ты знал, как я перепугалась. Думала, кто посторонний Форда угнал. А это ты, оказывается… Нет, конечно, я на тебя зла, – я усердно пыталась прогнать с лица лучезарную улыбку, – И ты должен поклясться мне впредь такого не делать… Но… Как же мне не радоваться, если и машина вернулась, и преступник сам нашелся…
– Я не преступник! – взмолился Шурик, – Кэт, мне просто позарез надо было ехать. Причем желательно свою машину не светить, её знают. Вот я и решил Форда взять. Кто ж знал, что тебя в воскресенье утром сюда нелегкая занесет…
Надо заметить, что обычно воскресное утро для меня считается священным. В это время я отсыпаюсь, занимаюсь собой, в общем, делаю всё что угодно, только не хожу в гараж за Фордом. Шурик, зараза, об этом знал и решил вспомнить былые времена. Дело в том, что раньше Форд принадлежал Шурику. Георгий выкупил машину у моего второго бывшего мужа, зная, как я привязана к ней.
– Погоди, – собрав все внутренние силы, я пыталась унять собственное любопытство, – Шурочка, а скажи-ка мне…
– Ты же обещала ничего не спрашивать.
– Я врала. Скажи, как ты умудрился завести машину без ключа?
– А, это, – Шурик вздохнул с явным облегчением, – Обижаешь… Я на этом Форде два года проездил, неужто думаешь, заставить работать не смогу…
– Хорошо, ответ принимается. А скажи-ка еще…
– Ты обещала…
– Послушай, – я начинала всерьез злиться, шутки с моим Любопытством всегда были весьма опасны, – Шурик, ты же знаешь, что имеешь дело не с простым человеком, а с частным детективом…
– Мало того, это не просто детектив, а это ты, Катерина Кроль. Это существенно усугубляет ситуацию, – ехидно перебил Шурик.
– Ты меня уже заинтриговал, – продолжала я, – Теперь у тебя есть только два варианта: или добровольно рассказать мне о том, куда ты ездил, или добровольно отдаться в мои грязные лапы…
– Чего? – Шурик брезгливо прищурился, – А мыть ты их не пробовала? Кстати, что ты будешь этими лапами со мной делать?
– Исследовать. Точнее расследовать происходящее. Установлю слежку, подслушивающие устройства поставлю, привлеку к делу различных знакомых из криминальных сред… За кем ты там на моем Форде гонялся? Может, и не узнаю ничего, но зато шумихи наделаю… Подумай сам – похоже, во всем сознаться добровольно тебе выгоднее… Я ведь могу раскопать что-нибудь такое, что тебе и не снилось…
– Вот именно, – согласно закивал Шурик, – С твоим богатым воображением, если ты возьмешься что-нибудь расследовать, то непременно навыдумываешь всяких небылиц. Может и вправду проще признаться во всем? А то Жорик мне потом в жизни твоего нервного расстройства не простит.
– Простит. Ему уже все равно. Он вообще уехал. У него, видите ли, командировка.
– Серьезно? – Шурик как-то подозрительно сощурился, – Уехал в такой момент?
– В какой?
– Ну, – Шурик как-то смутился, – Оставил тебя одну…
– Что поделаешь, ему предложили очень выгодную работу, – отчего-то я решила отстоять честь Георгия, – Он не надолго. На пару недель максимум. Я, конечно, страдаю от отсутствия самореализации, но не настолько серьезно…
Шурик вдруг остановился, как вкопанный.
– Что? – не выдержала я.
– Кэт, скажи честно, ты хороший частный детектив?
На этот раз как вкопанная остановилась я. Врать второму бывшему мужу не хотелось. В то же время, признайся я в собственной некомпетентности, моё любопытство, наверняка, рисковало бы остаться неудовлетворенным.
…Харьков, 1950 год. Страну лихорадит одновременно от новой волны репрессий и от ненависти к «бездушно ущемляющему свободу своих трудящихся Западу». «Будут зачищать!» — пророчат самые мудрые, читая последние постановления власти. «Лишь бы не было войны!» — отмахиваются остальные, включая погромче радио, вещающее о грандиозных темпах социалистического строительства. Кругом разруха, в сердцах страх, на лицах — беззаветная преданность идеям коммунизма. Но не у всех — есть те, кому уже, в сущности, нечего терять и не нужно притворяться. Владимир Морской — бывший журналист и театральный критик, а ныне уволенный отовсюду «буржуазный космополит» — убежден, что все самое плохое с ним уже случилось и впереди его ждет пусть бесцельная, но зато спокойная и размеренная жизнь.
Харьков, роковой 1940-й год. Мир уже захлебывается войной, уже пришли похоронки с финской, и все убедительнее звучат слухи о том, что приговор «10 лет исправительно-трудовых лагерей без права переписки и передач» означает расстрел. Но Город не вправе впадать в «неумное уныние». «Лес рубят – щепки летят», – оправдывают страну освобожденные после разоблачения ежовщины пострадавшие. «Это ошибка! Не сдавай билеты в цирк, я к вечеру вернусь!» – бросают на прощание родным вновь задерживаемые. Кинотеатры переполнены, клубы представляют гастролирующих артистов, из распахнутых окон доносятся обрывки стихов и джазовых мелодий, газеты восхваляют грандиозные соцрекорды и годовщину заключения с Германией пакта о ненападении… О том, что все это – пир во время чумы, догадываются лишь единицы.
Харьков 1930 года, как и положено молодой республиканской столице, полон страстей, гостей и противоречий. Гениальные пьесы читаются в холодных недрах театральных общежитий, знаменитые поэты на коммунальных кухнях сражаются с мышами, норовящими погрызть рукописи, но Город не замечает бытовых неудобств. В украинской драме блестяще «курбалесят» «березильцы», а государственная опера дает грандиозную премьеру первого в стране «настоящего советского балета». Увы, премьера омрачается убийством. Разбираться в происходящем приходится совершенно не приспособленным к расследованию преступлений людям: импозантный театральный критик, отрешенная от реальности балерина, отчисленный с рабфака студент и дотошная юная сотрудница библиотеки по воле случая превращаются в следственную группу.
«Жёсткая» проза, повесть о становлении личности. Пытается ответить на вопрос, возможно ли преуспевающему молодому бизнесмену полюбить женщину, которую он не видел никогда в жизни, но о которой тем не менее знает все? Почти все… кроме лица и настоящего имени. Потому что в поэтичных, прекрасных дневниках, что читает он день за днем, нет фотографии девушки, невольно перевернувшей всю его жизнь, нет имени, кроме того, каким называет себя сама неведомая возлюбленная. Рита. Риорита. Тайна Любви всегда останется Неразгаданной.
Иронический детектив о похождениях взбалмошной журналистки. Решившая податься в политику бизнес-леди Виктория становится жертвой шантажиста, с которым встретилась в Клубе знакомств. Тот грозит ей передать в прессу фотографии, компрометирующие начинающую политикессу. А это, понятное дело, не то, что ей нужно в начале карьеры на новом поприще. Однако негодяй не знает о том, что у Виктории есть верная и опасная подруга — предприимчивая журналистка Катя Кроль. Виктория просит Екатерину разоблачить негодяя, но уверенной в себе барышне придется столкнуться с непростым противником…
В молодежном театре «Сюр» одна за другой исчезают актрисы: Лариса, Алла и Ксения. Все они претендовали на главную роль в новом спектакле. Интересное дело, как раз для детективного агентства, которое занимается нестандартными расследованиями. Но главный сыщик Георгий страдает ленью и «звездной болезнью», и за дело берется его невеста Катя Кроль. Ей удается выяснить, что Лариса и Алла были влюблены в одного и того же человека. А что, если это как-то связано с их исчезновением? Неожиданно Ксения возвращается сама и просит Катю никому не говорить о том, что расскажет ей…
По заданию авторам нужно было в каждом рассказе использовать одну любую строчку из песни Юрия Шевчука «Что такое осень». Вы узнаете, что делать с плачущим небом под ногами, кто, кроме ветра, может играть рваными цепями и почему же все-таки осень – вечно права. Лав-стори, детективы и триллеры, сказки и фэнтези, хоррор и публицистика. Осенние истории на любой вкус! Если вы думали, что осень – это скучно, то вас ждет большое открытие! «Автор, пиши еще!» – сообщество пишущих людей Вконтакте. Здесь проводятся писательские челленджи и марафоны.
Молодая девушка теряется в лесу, пока не выходит на заброшенную хижину посреди пустой равнины.
Меня зовут Анна Васильевна Перова и я чистокровный человек. В последнее время мне не очень-то и везёт, а кому понравится увольнение с работы, непонятные галлюцинации (и это никак не связано с тем, что я упала!) и магуполномоченный, заявляющийся ко мне в квартиру в любое время дня и ночи. И явно не для того, о чем вы все подумали.
Ведьмы – те же женщины, они тоже ревнивы и эмоциональны. Конечно, они уже не те, что раньше, но сил у них достаточно, чтобы мстить.
Бруно Дюпре, владелец ювелирного дома, оказывается втянут в авантюру старым другом семьи. По следам похищенного у него драгоценного колье Бруно летит в Россию. Здесь в заброшенном поместье происходят таинственные события – убивают сторожа музея, на территории усадьбы пропадают люди, а по кладбищу гуляют призраки. Событиями ловко управляет изобретательная старушка преклонных лет. Ей помогают две очаровательные внучки, нахалки и авантюристки. Бруно предстоит разобраться, что скрывает коварная Луиза, потомок древнего рода? Как визит в Россию изменит всю его жизнь? И какую роль во всей этой истории сыграет «женильное» кольцо семьи Дюпре?
Никогда не давайте в долг незнакомым людям! Кто бы мог подумать, что из-за двадцати рублей, одолженных странному незнакомцу в ночном баре в Туапсе, сыщицы-любительницы Катя и Юля окажутся втянутыми в поиск настоящих сокровищ. Всего через несколько минут после встречи незнакомца убивают в темной подворотне прямо на глазах у подруг, однако перед смертью он успевает передать Кате половину карты для поиска клада и намекнуть непонятной фразой, где искать вторую. За картой, как выяснилось, гоняются, помимо подруг, весьма опасные лица, которые уже убили двух человек.
К Кате и Георгию, владельцам детективного агентства, обращается за помощью молоденькая студентка-сценаристка Мария. Девушка в отчаянии: по закону она наследница состояния бизнесмена Песина, из-за чего на нее устроил настоящую охоту ее кузен. За девушкой следит нанятый кузеном детектив Лихогон. Тот самый бездарный сыщик, конкурент Георгия… Дело принимает новый оборот, и теперь уже Георгий стремится не только помочь Марии, но и проучить врага. А Маша начинает вести себя крайне странно. У Кати рождаются подозрения… Что это — банальная женская ревность? Или студентка-сценаристка заигралась в опасное кино?..