Детективы Дэшила Хэммета. Т. 3 - [2]

Полиция сперва пришла к выводу, что доктор Эстеп покончил с собой. Но, после того как на горизонте появилась его первая жена, вторая жена, моя клиентка, была арестована по подозрению в убийстве супруга. Полиция представляет теперь дело следующим образом: после визита первой жены доктор Эстеп рассказал обо всем своей второй жене. Та поразмыслила и решила, что совместная жизнь была сплошным обманом, пришла в ярость, отправилась в кабинет мужа и убила его из револьвера, который, как она знала, всегда лежал в письменном столе. Я не знаю точно, какими вещественными доказательствами располагает полиция, но, судя по газетным сообщениям, можно понять, что на револьвере нашли отпечатки ее пальцев — раз, на письменном столе была опрокинута чернильница и брызги попали ей на платье — два, на столе валялась разорванная газета — три.

Действия миссис Эстеп легко понять. Вбежав в кабинет, она первым делом выхватила из рук мужа револьвер. Поэтому на нем, естественно, остались отпечатки ее пальцев. Доктор упал на стол в тот момент, когда она к нему подбежала, и, хотя миссис Эстеп не очень хорошо помнит подробности, можно предположить, что он, падая, как-то задел ее, а может быть, и увлек за собой, опрокинув при этом чернильницу.

Этим я объясняю чернильные брызги на платье и разорванную газету. Тем не менее я уверен, что обвинение постарается убедить присяжных, что все произошло до выстрела и что это — следы борьбы.

— Не так уж неправдоподобно, — заметил я.

— В том-то все и дело… Ведь на эти факты можно посмотреть и так, и этак. Тем более что сейчас неподходящий момент — за последние месяцы произошло пять случаев, когда жены, считая себя обманутыми и обиженными, убивали мужей. Удивительно, но ни одна из преступниц не была осуждена. И вот теперь все вдруг возопили о справедливости и возмездии — и пресса, и граждане, и даже церковь. Пресса настроена к миссис Эстеп настолько враждебно, что дальше некуда. Против нее даже женские союзы. Все кричат о том, что она должна понести заслуженную кару.

К этому следует добавить, что прокурор два последних процесса проиграл и теперь жаждет взять реванш. Тем более что до выборов осталось немного.

Адвоката давно покинуло спокойствие — он даже покраснел от волнения:

— Я не знаю, какое у вас сложилось впечатление от моего рассказа. Вы профессиональный детектив, и вам неоднократно приходилось сталкиваться с такими или подобными историями. В какой-то степени вы, наверное, и очерствели, и вам, возможно, кажется, что все вокруг преступники. Но я уверен, что миссис Эстеп не убивала своего мужа. Я говорю так не потому, что она моя клиентка. Я был большим другом доктора Эстепа и его поверенным. Поэтому если бы я был уверен, что миссис Эстеп виновна, то сам бы ратовал за наказание. Но такая женщина просто не способна на убийство! В то же время я хорошо понимаю, что суд признает ее виновной, если явиться туда только с теми картами, которые сейчас на руках. Народ и так считает, что закон слишком снисходителен к женщинам-преступницам. Так что теперь гайки будут завинчивать круто. А если миссис Эстеп признают виновной, то она получит высшую меру наказания… Сделайте все возможное, чтобы спасти невиновного!

— Единственной зацепкой является письмо, которое доктор Эстеп отослал незадолго до смерти, — заметил я. — Если человек пишет кому-то письмо, а потом кончает с собой, то естественно предположить, что в этом письме есть какие-нибудь ссылки или намеки на самоубийство. Вы не спрашивали его первую жену об этом письме?

— Спрашивал… Но она утверждает, что ничего не получала. Здесь было что-то не так. Если Эстеп решил покончить счеты с жизнью в связи с появлением первой жены, напрашивается вывод, что письмо было адресовано именно ей. Он мог, конечно, написать прощальное письмо второй жене, но тогда вряд ли отправил бы его по почте.

— А его первая жена… У нее есть какие-либо причины не сознаваться в получении письма?

— Да, есть, — неуверенно ответил адвокат. — Во всяком случае, мне так кажется. Согласно завещанию, капитал переходит ко второй жене. Но первая — конечно, если они не были официально разведены, — имеет основания оспаривать завещание. И даже если будет доказано, что вторая жена не знала о существовании первой, то и в этом случае первая жена имеет право получить часть капитала. Но если суд присяжных признает вторую виновной, то с ней вообще считаться не будут, и первая жена получит все до последнего цента.

— Неужели у доктора такой большой капитал, чтобы кто-то решился послать невинного человека на электрический стул и прибрать к рукам деньги?

— Он оставил после себя около полумиллиона, так что игра стоит свеч.

— И вы считаете, что его первая жена способна на это?

— Откровенно говоря, да! У меня сложилось впечатление, что она совершенно не имеет представления, что такое совесть.

— Где она остановилась? — спросил я.

— В настоящий момент в отеле «Монтгомери». А вообще проживает в Луисвилле, если не ошибаюсь. Мне кажется, вы ничего не добьетесь, если попытаетесь у нее что-нибудь выведать. Ее интересы представляет фирма «Сомерсет и Квилл» — очень солидная фирма, кстати. Вот к ним-то она вас и отошлет. А те вообще ничего не скажут. С другой стороны, если дело нечисто, если она, например, скрывает, что получила письмо от доктора Эстепа, то я уверен: адвокатской фирме ничего не известно.