Детективное агенство «Аргус» [сборник] - [43]

Проследив, как Вурдин трясущейся рукой расписывается в приказе, Рязанцев передал копию судебного решения и приказ нотариусу, вежливо произнес: «До свидания!» и удалился.

— Пойдем, Павел! — Алла Прокофьевна осторожно взяла привалившегося к стене Вурдина под руку. — Заедем в «Скорую помощь», потом домой. Кроме денег, в мире есть и другие радости: хотя бы твой сын.

Алла Прокофьевна не знала, что человек, разрушивший ее любовный союз с Новицким, находился сейчас в «Фольксвагене» рядом с нотариальной конторой. Подождав выполнившего служебный долг государственного исполнителя, Вилкин отвез его в помещения ОГИСа и отправился в гостиницу. Вручив Платинову обещанный гонорар, пожелал ему счастливого путешествия по южному берегу Крыма и, обняв на прощанье, поехал домой.

— Слава Богу, закончилось все! — радовалась Анна Николаевна.

— Пожалуй! — согласился Вилкин. — ОГИС выставит «Глицинию» на торги, продаст и вернет семьдесят пять тысяч долларов Старцеву.

— Как все получилось? Ты знал, берясь за дело, о его итогах?

— Предполагал. Я увидел человека, ставшего подлым и жадным. Эти негативные нравственные качества, как анчар, заражают окружающих и съедают его самого. Своими действиями я ускорял развитие этого процесса, превращал катеты в гипотенузы. Отрицательное поле морали, направленное раннее на других, расширяясь, захватило самых близких Вурдину людей. В результате жена, друзья, сотрудники по работе отдалились от него, стали врагами. Поняв это, Вурдин пытается бежать из круга всеобщей ненависти: естественно, с деньгами. И здесь его остановили.

— Понимаю, — задумчиво произнесла Анна Николаевна. — Жадный всегда беден, подлый — одинок. Чем займешься?

— Посижу в агентстве, подготовлю справку для Старцева об итогах работы и расходах.

Справка и денежные подсчеты заняли около часа времени; закончив их, сыщик собрался уходить, когда в дверь постучали.

— Войдите! — насторожился Вилкин: он никого не ждал.

В комнату вошел сухощавый, лет пятидесяти мужчина с явно военной выправкой.

— Майор милиции Стрижов из отдела по контролю за личным составом МВД Крыма, — мужчина показал удостоверение.

— Садитесь, — внимательно прочитав удостоверение, предложил Вилкин. — Вы уверены, что попали по правильному адресу? Я из органов год назад уволился.

— Я не по вашу душу, — вежливо объяснил Стрижов. — Вам известны наши функции: контролировать моральный облик сотрудников крымской милиции и предотвращать коррупцию. Нам сообщили, что участковый милиции

Иващенко берет взятки у граждан и, в частности, посредством шантажа вымогает у вас пятьсот гривен. Завтра в двенадцать часов вы эти деньги должны ему здесь передать. Правильно?

— Откуда известно? — удивился Вилкин.

— Гуляя вчера вечером в одной компании, Иващенко во хмелю много болтал, — а у нас везде уши. Руководство поручило мне поймать Иващенко «на горячем» и привлечь к ответственности.

— Как?

— Утром принесу вам пятьсот гривен с переписанными номерами, обработанные специальным порошком. Когда Иващенко отдаст документы по Сачевой в обмен на деньги, мы при выходе из агентства его задержим, обыщем в присутствии понятых, запротоколируем изъятие денег и прочие детали, — и отвезем следователю. Готовы помочь?

Вилкин задумался, принимая решение, потом согласно кивнул головой.

— Отлично! — встав, Стрижов пожал сыщику руку и вышел из комнаты.

Несколько минут Вилкин задумчиво смотрел на закрывшуюся дверь, потом хмыкнул, недоуменно протянул: «Интересная история!» и, придвинув телефонный аппарат, набрал номер Свидлова.

— Вот и хорошо: одним коррупционером меньше станет, — обрадовалась Анна Николаевна.

— Какая ты наивная! — вздохнул Вилкин. — Шумиха по поводу коррупции: дымовая завеса для разворовывания национального богатства.

— Все равно, — не успокаивалась Анна Николаевна. — Ходит, деньги требует. Теперь Иващенко надолго о взятках забудет!

— Наверняка! — согласился Вилкин.

Стрижов оказался точен: ровно в одиннадцать часов он появился в агентстве.

— Здесь пять сотенных купюр, — Стрижов передал сыщику конверт. — Отдавать деньги будете без конверта, чтобы краситель на руках Иващенко остался.

Ясно, — кивнул головой Вилкин.

— Тогда до скорого! — ободряюще улыбнулся Стрижов. — Помните: я с понятыми перехвачу Иващенко при выходе из офиса.

Оставшись один, Вилкин осторожно положил конверт в ящик стола, вытащил из — за шкафа цинковый тазик, поставил за креслом, вынул наполовину пробку из литровой бутылки с надписью «Спирт», положил рядом спичечный коробок. Подойдя к окну, отодвинул в сторону занавеску, прошелся по комнате, подмигнул портрету Аллы Пугачевой и вернулся в кресло.

Иващенко ввалился в комнату без стука; плюхнувшись на стул, протянул руку:

— Деньги принесу Давай! — Документы! — в свою очередь протянул руку Вилкин.

С неохотой вынув из сумки картонную папку, Иващенко подал ее Вилкину. Быстро просмотрев содержимое, сыщик сухо сказал:

— Это копии. Где оригиналы?

Поколебавшись, Иващенко вновь достал сумку, вытащил еще одну картонную аапку, сунул Вилкину. Открыв ее, сыщик развернул кресло, швырнул все принесенные участковым бумаги в цинковый тазик, облил спиртом и поджег.