Детектив и политика 1991 №4(14) - [121]
Компания "Шакарчи Трейдин СА" много лет пользуется удивительными льготами. Парламентская комиссия отмечает, что агенты компании имеют право доступа в транзитную зону и даже на взлетно-посадочную полосу международного цюрихского аэропорта Клотен. Благодаря особой деликатности полиции аэропорта эти агенты избавлены от досадных контактов с пограничной службой.
Еще один удивительный факт: в сентябре 1988 года Жак-Андре Кеслин, следователь из Отдела по борьбе с наркобизнесом при прокуроре Конфедерации, запрашивает санкцию на проведение расследования деятельности "Шакарчи Трейдинг СА". Ему отказывают. Поскольку Кеслин располагает множеством улик — в частности документами, которых, по его мнению, вполне достаточно, — он настаивает. После двух отказов ему дают выговор, который сломает его карьеру.
В отличие от Шакарчи положение братьев Магарян много хуже: хотя отмывание денег наркомафии до 1990 года не преследуется по закону, финансист, вкладывающий свои средства в наркобизнес — будь то покупка наркотиков, их транспортировка, переработка или сбыт, — подпадает под действие уголовного кодекса. А именно этим и занимаются Магаряны, переводя отмытые в "Креди сюисс" деньги на свой текущий счет в Панаму. Их также обвиняют в мошенничестве.
Сейчас братья находятся в предварительном заключении и ждут суда, который должен начаться в первом семестре 1990 года. С юридической точки зрения их дело чрезвычайно запутанное. Магарянов арестовывают 7 июля 1988 года в цюрихской гостинице с санкции прокурора Сопраченери и помещают в тюрьму кантона Тессен. Срок их предварительного заключения дважды продлевается. 27 октября 1989 года Федеральный кассационный суд по уголовным делам отклоняет ходатайство Магарянов, в котором утверждается, что вменяемые им в вину финансовые операции не являются нарушением швейцарских законов. 10 марта 1989 года нью-йоркский судья выписывает постановление на арест братьев Магарян, которые обвиняются в торговле кокаином. Руководство швейцарской федеральной полиции объявляет, что признает законность этого постановления. Теперь, даже если прокурор Сопраченери не сумеет доказать виновность братьев, рассчитывать на освобождение им все равно не приходится: они будут содержаться под стражей вплоть до выдачи американским властям[49].
Дик Марти, который вскоре после этих событий уходит в отставку с поста прокурора Сопраченери, знает, что ему удалось только слегка зацепить "турецко-ливанскую" организацию. Несмотря на огромную работу, проделанную им совместно со своими мужественными сотрудниками, основные виновники остаются в тени. Дик Марти не тешит себя иллюзиями. "В Швейцарии самые крупные гангстеры могут чувствовать себя спокойно. Мы пока не готовы к борьбе с организованной преступностью — ни морально, ни технически", — говорит он[50].
Прочитав переданное ей референтом уведомление, Элизабет Копп, опытный юрист и любящая супруга, бледнеет, снимает трубку телефона и набирает номер своего мужа-адвоката, контора которого находится на Курхаусштрассе, 28, в Цюрихе. Дело в том, что Ганс В. Копп, супруг министра юстиции и известный во многих странах мира эксперт по банковскому и торговому праву, является вице-президентом компании "Шакарчи Трейдинг СА". Элизабет советует ему немедленно подать в отставку с этого поста.
Что он и делает в тот же день.
Ганс В. Копп — личность незаурядная. Мы познакомились с ним во время учебы на юридическом факультете, и с тех пор этот сложный, сильный, наделенный блестящими способностями человек не перестает изумлять меня. В нем много темного и непонятного. Им движут сильные и противоречивые страсти.
Сейчас, в свои пятьдесят лет, это высокий, лысый, крепкого телосложения, со склонностью к полноте мужчина. Иногда из-под его тяжелых век сверкает хищный огонек. Но он прекрасно овладел искусством нравиться и мастерски использует свою очаровательную улыбку. Привлекателен ли он? Возможно, особенно когда видишь работу его блестящего интеллекта. Элизабет Копп, также учившаяся с нами в университете, — полная противоположность своему мужу: миниатюрная и изящная, она постоянно взвешивает каждое свое слово, контролирует каждый свой жест. Если Ганс — это вулкан, то Элизабет — ледышка
