Детектив и политика 1990 №4(8) - [13]

Любопытно взглянуть на очередного дружка Гвен. В свое время она бросила его, Пола, ради совсем юного парнишки; тот был моложе не только Пола, но даже самой Гвен. Нежное, как у девушки, лицо, мечтательные глаза, длинные ресницы, словом, симпатичный (по мнению Пола, вовсе не симпатичный) облик… Пол не хотел порывать с Гвен, сказал, что готов потерпеть, покуда ей не надоест удовлетворять с этим юнцом свои лесбийские наклонности. Однако Гвен проявила твердость. Связь с юнцом продлилась недолго, но и с Полом было покончено.

Шорт сел в машину и приготовился ждать. Минуты тянулись томительно, и Пола начали одолевать сомнения. Неужели Гвен оставит его в беде? Напрасно он так туго натянул струну, пожалуй, девушка сделает свой выбор не в его пользу, решив, что новый любовник лучше старого друга. Пол редко курил, но сейчас не смог удержаться. Он достал из бардачка пачку сигарет — свой неприкосновенный запас, — закурил и опустил стекло в окне. Из магнитофона лилась тихая музыка, и Пол усмехнулся, подумав, как нелепо иной раз жизнь создает ситуации, похожие на банальную сцену из пошлого фильма. Затем распахнулись ворота перед домом Гвен, вспыхнул яркий свет фар, и бесшумно, как обозленный хищник, на улицу выскользнул большой черный автомобиль. Прошло несколько секунд, прежде чем глаза Пола снова привыкли к темноте и он различил едва заметную в полумраке стройную фигурку. Потушив сигарету, он вышел из машины.

— Мог бы поторопиться, — сказала Гвен, зябко кутаясь в халат. Ночь выдалась прохладная, какие бывают в преддверии зимних морозов. Пол на ходу обнял Гвен за плечи, словно желая укрыть ее своим пальто. Девушка небрежным движением высвободилась из его объятий. Они молча поднялись на лифте. Никогда еще бывшая приятельница не казалась Шорту такой желанной и привлекательной. Гвен излучала женственность; подобно тому как на постели остается отпечаток тела, так и в ней все еще жили отзвуки той интимной сцены, которую столь бесцеремонно прервал Пол.

На столе стояла пустая бутылка из-под шампанского, а рядом — бокалы: кто-то здесь строит из себя гурмана. Гвен достала из бара коньяк и чистые рюмки.

— Выпьешь?

Шорт тряхнул головой.

— Это был твой шеф?

Гвен не ответила, сделав вид, будто не слышала вопроса. Налила себе изрядную порцию коньяка и аккуратно завинтила пробку.

— Почему ты не сказала по телефону?

Девушка пожала плечами.

— Что я могла сказать? И вообще, ты явился выяснять отношения?

Пол встал и подошел к ней.

— Нет, Гвен, я пришел за другим. Я хочу знать, откуда тебе известно об этом деле.

— О каком деле?

Шорт вздохнул.

— Ты прекрасно понимаешь, Гвен, о каком деле идет речь. Возможно, для тебя это пустяк, но для меня — серьезней некуда. На карту поставлено мое будущее. Мне осталось менее полугода, чтобы добиться каких-то результатов. Чтобы написать книгу, которая привлечет к себе внимание и принесет мне известность, приличный заработок и последующие выгодные предложения. Ну а если не книгу, то серию статей. Если же это мне не удастся, всему конец. Я не могу больше тешить себя пустыми иллюзиями.

— Черт бы тебя побрал с твоими дурацкими принципами! Кто сказал, что в тридцать лет пора подавать в отставку?

— Я сказал. И давай, Гвен, не будем спорить на эту тему. Возможно, это безумие с моей стороны, возможно, просто каприз — не имеет значения. Я так решил и придерживаюсь своего решения. И настаиваю, чтобы ты тоже выполняла свои обещания. Мне подвернулся выигрышный шанс, тема будто специально на меня рассчитана. Ведь за кулисами этого дела явно творятся какие-то темные махинации, и если мне удастся разоблачить их, то я первым и напишу об этом, а на долю прочих журналистов останутся крохи. Итак, начнем по новой. Кто тебе сказал, что было похищено десять человек из числа тех, кого охраняли люди «Профешнл Секьюрити»?

Гвен пожала плечами.

— Не помню. Возможно, это было сказано не мне, а упомянуто в общем разговоре. Я знаю одно: когда я об этом услышала, то первая моя мысль была о тебе… А разве не все равно, откуда я об этом узнала?

— Нет, не все равно. В списке, который ты мне раздобыла, фигурирует лишь девять человек.

— Значит, я ошиблась. Неверно запомнила. Или мне неверно сказали. Девять ли, десять — какая разница? С таким же успехом я могла бы назвать дюжину.

Пол сел в кресло рядом с Гвен и обнял ее за плечи.

— Именно поэтому мне и важно установить, от кого ты узнала. Если услышала новость в буфете, то вполне вероятно, что говоривший округлил число жертв. Если же цифра называлась в официальном разговоре, значит, список твой неполный, что мало вероятно.

— Вообще невероятно, — улыбнулась девушка. — Список я получила из первых рук, от того типа, который занимается расследованием этого дела. — Она бросила на Пола кокетливый взгляд. — Я ему нравлюсь.

— Кто бы мог подумать! шутливо воскликнул Пол.

Отбросив скованность, Гвен прижалась к нему. Ей хотелось приласкаться к Полу, обнять его, уснуть рядом с ним и проснуться подле него. Если бы только Пол мог удовольствоваться этим и тотчас же не потребовал бы большего! Гвен и сама не сумела бы объяснить, отчего она противится близости с ним. Пол по-прежнему нравился ей. Красавцем его не назовешь, но он не лишен привлекательности: высокий, широкоплечий, лицо с неправильными, резкими чертами словно скопировано со старинной медали. Истинное обаяние Полу придавали глаза — взгляд их, казалось, проникал в душу и давал понять: этому человеку небезразлично все, что происходит с тобой.