Детектив Франции - [128]

– Ну! – повторил Ральф.

Внезапно Эсперенца задрожала всем телом.

– Я скажу! – истерически крикнула она. – Скажу! Только уберите его!

Ральф Плерфуа тотчас же оторвал от нее уголовника и отшвырнул его в угол. Потом повернулся к Эсперенце, которая едва прикрылась джинсами и разорванной блузкой.

– Выкладывайте свой план! У нас осталось двадцать минут.

Агенты вывели за дверь разочарованного уголовника.

– Обещайте, что меня больше не тронут, – сказала Эсперенца.

– Обещаю, что пока я нахожусь в Венесуэле, с вашей головы не упадет ни один волос, – заверил ее Плерфуа.

Подобное обещание ни к чему его не обязывало: его пребывание в Каракасе заканчивалось сразу же после отъезда вице–президента.

– На пути кортежа будет человек с винтовкой, – тихо произнесла Эсперенца.

Плерфуа мгновенно нажал на кнопку переговорного устройства.

– Дельта–один, говорит Папа, как слышите?

– Говорит Дельта–один, слышу вас хорошо, – ответил невидимый голос.

– Вы не могли бы немного задержаться и приехать в Центр Боливара чуть позже?

Невидимый голос мгновенно изменился:

– Что–нибудь случилось?

– Нет–нет, – поспешно ответил Плерфуа. – Просто две–три венесуэльские «шишки» опаздывают.

– О'кей. Снижаем скорость до пяти миль в час. Годится?

– Вполне. Конец связи.

Сотрудники Дигепола смотрели на Эсперенцу взглядом дворового кота, у которого отнимают раненую канарейку. Ральф встал напротив девушки.

– Кто этот человек?

– Хосе Анджел, – ответила Эсперенца. – Эльдорадо его знает.

– Верно, знаю, – подтвердил Малко. – Опасный тип. Бывший солдат Карибского легиона.

– Винтовка с оптическим прицелом? – спросил Плерфуа.

– Да, – опустила голову Эсперенца.

– Где он?

Девушка замялась.

– Обещайте, что не причините ему никакого вреда. Только когда я скажу номер дома.

Малко показалось, что Ральф Плерфуа вот–вот проглотит собственный галстук.

– Может быть, вы еще прикажете нам встретить его с цветами и оркестром?! – взревел он. – Это же убийца, фанатик, это же… – Он умолк, не находя слов.

– Приказ он получил от меня, – упрямо проговорила Эсперенца. – И я не хочу, чтобы его убили.

Плерфуа шумно вздохнул.

– Послушайте, мы, конечно, постараемся накрыть его без лишней пальбы. И первыми стрелять не станем. Если через двадцать минут этого типа не приведут ко мне, вице–президент, не останавливаясь, поедет в посольство.

Эсперенца едва слышно проговорила:

– Он в Корасон–де–Хесус. Анджел наверняка в доме, потому что еще вчера спрятал там винтовку.

Плерфуа повернулся к одному из сотрудников Дигепола.

– Немедленно обыскать здание! Тот покачал головой:

– Сеньор, это одно из самых крупных зданий Каракаса. Там огромное количество кабинетов и сотни окон. Чтобы тщательно обыскать его, понадобится не меньше часа. К этому времени кортеж давно уже прибудет на место. К тому же сегодня выходной, и все кабинеты закрыты.

Ральф Плерфуа мгновенно показался постаревшим на двадцать лет.

– Все, – обреченно сказал он. – Не успеем. Я останавливаю кортеж.

– У меня идея, – сказал вдруг Малко. – Он наверняка затаился у окна. Что, если попробовать засечь его в бинокль из окон на противоположной стороне? А кортеж вы еще успеете остановить.

Ральф с надеждой ухватился за этот простой план. Ему, похоже, уже представлялось, как его назначают вице–консулом на Богом забытый остров Пасхи…

Глава 20

Окна здания Корасон–де–Хесус – одного из самых высоких в Каракасе домов – ослепительно сверкали на солнце. Это был один из четырех огромных корпусов, построенных на пересечении проспекта Симона Боливара и улицы Фуэрзас–Армадас.

Ральф, Малко, Эсперенца, четверо одетых в штатское сотрудников Дигепола и оба телохранителя стояли у окна в доме напротив.

У Криса Джонса и Милтона Брабека были в руках винтовки с оптическим прицелом – полуавтоматические «гарранды». На животе одного из штатских болтался огромный морской бинокль.

Внизу их здание окружала цепь солдат. Больше всего охранников скопилось у небольшой трибуны, с которой в присутствии мэра города должен был произнести свою речь вице–президент Соединенных Штатов Америки.

Эту трибуну можно было запросто обстрелять из любого окна здания Корасон–де–Хесус. Такому опытному стрелку, как Хосе Анджел, понадобилось бы всего несколько секунд, чтобы выглянуть, прицелиться и выстрелить.

Опершись на подоконник, Ральф Плерфуа напряженно всматривался в окна стоящего напротив здания. Оперативная группа уже начала обыскивать огромную бетонную постройку, но в группе было слишком мало людей.

Эсперенца молчала. Ее руки были по–прежнему скованы наручниками, и она послушно ходила за полицейским, водившим ее на цепи, словно хищного зверя.

– Давайте спустимся на несколько этажей, – предложил Малко. – Вряд ли он забрался так высоко: сверху неудобно целиться.

Через четверть часа раздраженные и отчаявшиеся, они уже спустились до седьмого этажа. Все окна напротив были закрыты; здание казалось совершенно пустым.

– Еще десять минут, и я все отменяю, – проронил Ральф Плерфуа.

Толпа на улице постепенно росла. Первые ряды почти целиком состояли из подкупленных сладостями школьников, за ними пестрела шеренга солдат в парадной форме. Движение на проспекте Боливара перекрыли, и оркестр вдохновенно играл гимн «Либертадор», заметно напоминающий фрагмент из оперы «Доктор Живаго». Об авторских правах в Венесуэле никто никогда не слыхал.