Детектив для уютной осени - [19]

Ну и ладно.

Когда он вновь оказался на террасе, диспозиция выглядела следующим образом: красавица в шелках и мехах по-прежнему сидела к плетеном кресле и безмятежно смотрела вдаль, Софья в джинсах и кургузой курточке стояла, облокотившись о балюстраду, и спина у нее была рассерженной.

Как только Василий Васильевич с ней поравнялся, она немедленно крепко взяла его под руку.

– Как хорошо! – заговорила она громко. – И солнышко вышло! Я так мечтала сходить на маяк, никогда в жизни там не была. Он ведь заброшен?

– По всей видимости.

– Очень романтично.

По брусчатке они спустились к пляжу. По кромке песка росла жесткая зеленая трава, кое-где пробиваясь сквозь доски «променада». Море – до самого горизонта – было ласковым, изумрудным, тихим. Редкие облака стояли над ним, снизу подсвеченные синим. Солнце иногда заходило за синее облако, и сразу становилось холодно, налетал стремительный ледяной ветер.

Василию Васильевичу нравились трава в песке и ветер.

– Вы правда из Бухары? – спросила Софья, прижимаясь к нему округлым плечом.

Меркурьев вздохнул:

– Я работаю в Бухаре.

– Зачем вы там работаете?

Он опять вздохнул.

– Затем, что мне предложили там работу.

– А в Москве не предлагали?

– В Москве не строят газопроводов.

– Ну, – сказала Софья покровительственно, – какие глупости. В Москве можно найти любую работу.

– По моей специальности вряд ли.

– Я бы ни за что не уехала из Москвы, – промурлыкала Софья. – Вот, знаете, даже в Испанию не уехала бы! У нас многие девчонки вышли замуж и сейчас живут в Европе. А я не хочу! Что там делать, в Европе? Москва – это жизнь, ритм, скорость!..

– Возможно, – согласился Василий Васильевич, рассматривая пики травы у себя под ногами и слушая крики чаек. – Я давно там не был, точно сказать не могу.

– Нет, только в Москве, – настаивала Софья. – Только там можно реализовать себя. И не скучно! Развлекайся с утра до ночи. Все к твоим услугам.

– Тут уж одно из двух, – сказал Василий Васильевич. – Или реализовывать себя, или развлекаться. Совместить это никак невозможно.

– Почему?

Вести с ней умные беседы ему не хотелось. С той, в шелках и мехах, хотелось, а с этой нет. И он сказал, что для того, чтоб реализовать себя, нужно много и упорно трудиться, а когда много и упорно работаешь, развлекаться некогда.

– Какой вы зануда, – резюмировала Софья. – Вы самый настоящий зануда, но милый.

– Милый, чо? Милый, чо навалился на плечо? – пропел Меркурьев и спохватился. – Это я просто так. Это шутка.

Софья выдернула у него руку, присела, сорвала некое подобие ромашки и воткнула себе за ухо.

– Мне идет?

Меркурьев смотрел вдоль пляжа, а на Софью не смотрел.

– Во-он там, – он показал рукой. – Там, кажется, наша Антипия, да?

– Посмотрите на меня, – потребовала его спутница. – И скажите, мне идет?

– Что? – Меркурьев посмотрел, ничего не заметил и на всякий случай сказал, что это исключительно красиво. – Она, должно быть, тоже гуляет.

Заклинательница духов шла вдоль моря по самой линии прибоя. Развевались ее бирюзовые и зеленые одежды, подсвеченные солнцем, как будто вдоль моря катился громадный сверкающий изумруд из кольца Кристины.

– Марьяна Витальевна! – закричал Меркурьев, когда они поравнялись. – Ноги не промочили?!

Антипия издалека помахала им рукой и пошла дальше.

– Почему вы так ее называете?

– Потому что так ее зовут.

– Марьяна?! – переспросила Софья и фыркнула. – Всего-то?! А эту, которая сегодня приехала? Ну, которая сидела на террасе, вся такая сделанная и с красными губами? Неужели не заметили?

– Заметил.

– Как ее зовут?

– Лючия! – провозгласил Василий Васильевич. – Так она себя называет.

– Час от часу не легче, – пробормотала Софья. – Та Марьяна, эта Лючия…

– Ничего не поделаешь, – сказал Василий Васильевич, Софья его раздражала. – Здесь вам не Москва.

– При чем тут это?

Василий Васильевич и сам не знал.

– Вы не читаете труды Канта? – спросил он.

– Зачем? – удивилась Софья.

Этого Василий Васильевич тоже не знал.

– На столе в вестибюле лежит книга «Философия Канта». Интересно, кто ее читает?..

– Не я, – и Софья вновь взяла его под руку. – Знаете, я не люблю старье. Стариков терпеть не могу! Старые фильмы никогда не смотрю, старых книг не читаю. Только новые!..

– Новые книги – это какие?

– Вы отстали от жизни в этой вашей Бухаре, – засмеялась Софья. – Сейчас выходит масса новинок! По развитию личности, всякие тренинги, эзотерика, по истории тоже! Вот вы, например, знаете, что всего цивилизаций на нашей планете будет семь? Атланты – одна из прошлых, и она же возродится в будущем. Атланты по счету третья. А у нас сейчас пятая. – Тут она охнула, как отличница, допустившая на экзамене ужасный промах в элементарном вопросе. – Боже, что я сказала! Сейчас четвертая, а не пятая! Мы живем в четвертой цивилизации, а всего будет семь.

– Семью семь, – сказал Василий Васильевич, – сорок девять.

– И те, прошлые, были гораздо, гораздо цивилизованнее нас! Они умели летать без всяких самолетов, проходить сквозь стены, лечить любые болезни. Нам до них еще далеко. Они и в космос летали, и с инопланетными пришельцами общались. Правда-правда! Сохранились разные свидетельства. Этим свидетельствам шестьдесят миллионов лет, их от нас специально скрывают правительство и спецслужбы.