Детдом - [47]
– Как это я – причем? – удивилась Света.
– А так, – Анжелика сняла со светкиного бутерброда кусочек копченой колбасы, держа двумя пальцами, посмотрела его на свет, медленно положила колбасу на язык и пояснила свою мысль. – Ты его полюбила, а он бросил жену с дочкой и тебя, девчонку, из семьи увел в свой богемный свинятник. Жена после этого свихнулась окончательно, а девочка осталась фактически сиротой при живых родителях. Ладно. Ты с ним жила столько лет, и он тобой только что кисти свои не вытирал. Вспомни, как зубы тебе выбил, если другое забыла. Ты все прощала, потому что любила. Ладно. Потом ты уже без него растила его дочь от первой жены, и лиха с ней повидала, не дай бог каждому. Ладно. Но что же теперь-то? Неужели ты полагаешь, что все еще что-то ему должна?
– Нет. Ничего я никому не должна, – твердо сказала Света.
– Слава богу, что ты это понимаешь.
– Я просто не могу, ты понимаешь, Анджа, не могу совсем! Он ничего у меня не требует и не просит, он мне теперь наоборот говорит: уходи. А сам просто сидит на дне ямы и смотрит глазами больной собаки. Такой большой, седой, лохматый пес. Когда-то все любили его, играли с ним, заставляли его кувыркаться, приносить палку. И он всех любил, ему нравилось развлекать людей, доставлять им удовольствие своими штуками. А теперь он состарился, заболел, глаза не видят, лапы не ходят и его выбросили на помойку подыхать… И он там лежит, голодный, положив голову на лапы, и все понимает, и не осуждает никого… Он ведь даже трезвый теперь, напиться не может, потому что у него печень…
Анжелика закусила губу и отвернулась.
– То есть, если я правильно поняла, Роман, как и положено нормальному алкоголику, умирает от цирроза? – ровным голосом спросила она.
– Анджа, не притворяйся! – укоризненно грозя пальцем, сказала Светка. – Ты не умеешь притворяться, я тебя слишком давно знаю. Ты сама не такая, но хочешь, чтобы я была такой… Я все-о ви-ижу…
Анжелика встала, отошла к окну, задумалась, глядя на улицу. «Хорошо умирать весной», – пришла откуда-то абсурдная мысль. Анжелика согласно качнула головой.
– Хорошо, Светка, – сказала она. – Я понимаю. Роман, каким бы он ни был, – самая большая любовь твоей жизни. Ты не можешь в последний час оставить его без помощи и поддержки. Значит, поддержи его. Навещай его, лечи, утешай, говори ему о своей любви. Читай ему вслух, рассказывай об успехах его дочери. Найми ему сиделку или положи его в платную клинику с хорошим уходом. Денег возьми у Настены, ей все равно тратить пока некуда. Когда он скончается, похоронишь его по высшему разряду, позовешь всех его богемных приятелей, кто еще жив, напоишь их до положения риз, а потом поставишь на могиле Романа шикарный памятник из розового мрамора…
– «Но», Анджа, что – «но»? Говори скорее!
– Да, ты правильно поняла. Есть – «но». Одно, но очень большое. Не смей еще раз ломать свою жизнь ему в угоду! Не смей рвать с Леонидом и обрекать его на такую же одинокую собачью старость! У Леонида сейчас просто уже не хватит сил начать все сначала и, если ты его бросишь, он останется совсем один. Он ни в чем перед тобой не провинился. Он дал тебе все, что у него было, он принял в нагрузку с тобой безумного подростка Анастасию, он любил тебя пусть не страстно, но бережно, так, как никогда не любил Роман! Пусть Роман уйдет с миром, это гуманно и справедливо. Но ты и Леонид – вы должны продолжать жить вместе…
– Я не хочу ему врать!
– Леонид прощал тебе многое, простит и это.
– Я никогда не изменяла Леониду, и ты это знаешь! – крикнула Светка, сорвала пробку с ею же принесенной бутылки коллекционного вина, и отхлебнула прямо из горла.
– И дальше не изменишь, – цинично усмехнулась Анджа. – Вряд ли алкоголик, умирающий от цирроза печени, еще на что-то такое способен. Так что с этой стороны все в порядке…
– Я не могу…
– Можешь. На твой век достаточно резких движений, Светка. Сиди и не чирикай.
– Почему ты думаешь, что тебе позволено решать…
– Не думаю, а знаю, – спокойно сказала Анжелика. – Потому что ты за этим ко мне и пришла. Чтобы я решила. За тебя и за себя. Сама ты просто устала решать, выдохлась, можно сказать… И вот, я решила. Я дарю тебе спокойную старость, Светка, спокойную, безмятежную старость со спокойной совестью, с внуками и Леонидом… В сущности, ты ее вполне заслужила…
Света со стуком уронила голову на стол и хрипло зарыдала. Анжелика осторожно отодвинула подальше от нее тарелки с закусками и бокалы, потом присела на тахту, сложила руки на коленях и уставилась пустым взглядом куда-то в пространство.
Старая квартира вдруг ожила молодыми голосами. Настя Зоннершайн, неожиданно оживленная и сверкающая зелеными раскосыми глазами, теряя на ходу тапки, бродила по всем комнатам и подсобным помещениям в сопровождении почтительного эскорта, состоящего из Егора, Жени, Ольги и трех соседей.
– Вот здесь надо лампы дневного света с декоративными кожухами и можно сделать зимний сад, – показывала Настя на кухонный тупичок с окном, заваленный какими-то ящиками, треснутыми абажурами и старыми детскими колясками. – Потолки высокие, поэтому правильно будет – лианы. Здесь – темно, значит, надо решать в светлых тонах. Сюда зеркало, чтобы то отражалось, не пропадал свет, и обои какие-нибудь флористические, но не яркие, а пастель, как будто бы это – тень тех, настоящих, плюс в зеркале отражается…
Повесть Екатерины Мурашовой «Класс коррекции» сильно выделяется в общем потоке современной отечественной подростковой литературы. Тема детей — отбросов общества, зачастую умственно неполноценных, инвалидов, социально запущенных, слишком неудобна и некрасива, трудно решиться говорить об этом. Но у автора получается жизнелюбивое, оптимистическое произведение там, где, кажется, ни о каком оптимизме и речи быть не может.Мурашова не развлекает читателя, не заигрывает с ним. Она призывает читающего подростка к совместной душевной и нравственной работе, помогает через соучастие, сочувствие героям книги осознать себя как человека, личность, гражданина.
Это история об отважном русском купце-путешественнике XV века Афанасии Никитине и его путешествии в Индию.
Эта повесть — о столкновении интересов двух подростковых компаний — благополучных питерских гимназистов и пригородных беспризорников. Время действия — 90-е годы XX века. И хотя воссозданная в повести жизнь прагматична, а порой и жестока, в ней нет безысходности, а есть место и родительской любви, и заботе о слабых и привязанности к ним, и чистейшей влюблённости, жертвенности и благородству. Читаешь повесть, глядишь на героев, и как короста слезает, а под ней оказывается живая, «маленькая пушистая душа».
Екатерина Мурашова – известный семейный и возрастной психолог. Помимо своей основной, консультационной, практики, она пишет научно-популярные книги для родителей о детстве, взрослении и воспитании, а также ведет свой блог в Интернете. В своих работах она рассказывает о людях, которые каждый день приходят к ней за советом. Вслушиваясь в их рассказы, всматриваясь в их истории, автор этой книги снова и снова приходит к выводу, что не существует готовых рецептов для всех, есть только одно уникальное решение для каждой семьи и – простое человеческое понимание для каждого из нас.
Новый роман от автора бестселлеров «Волкодав», «Валькирия», «Кудеяр», «Те же и Скунс» Марии Семёновой и обладателя премии «Заветная мечта» Екатерины Мурашовой!Под воздействием могущественной, непреодолимой силы Кольский полуостров неожиданно становится точкой притяжения для совершенно различных людей. Повинуясь внезапному импульсу, сюда устремляется группа физиков из Питера, европейцы-уфологи, прослышавшие о загадочных явлениях в северных широтах, гринписовцы, обеспокоенные экологической ситуацией в этом районе, и другие, зачастую довольно странные личности.
Мир меняется вместе с главными своими координатами – материальным и медийным пространством. Неизменной остается только человеческая природа.Семейный психолог Екатерина Мурашова вот уже более двадцати лет ведет прием в обычной районной поликлинике Санкт-Петербурга. В этой книге она продолжает делиться непридуманными историями из своей практики. Проблемы, с которыми к ней приходят люди, выглядят порой нерешаемыми. Чтобы им помочь, надо разобраться в целом калейдоскопе обстоятельств самого разного свойства.И очень часто ей на помощь приходит, помимо профессионального, ее собственный человеческий опыт.
Я бежала так далеко: от прошлого, от самой себя, от мужа. Бежала, потому что не умею бороться, не умею быть сильной. Теперь я – другой человек, с чужим именем и чужой историей, но мое личное прошлое, что я пытаюсь забыть и от которого хочу надежно спрятаться, нашло меня даже здесь, вдали от дома. Придется учиться быть сильной, ведь защитить меня некому. Или есть? Содержит нецензурную брань.
Рождение близнецов – счастье! Ну, это как посмотреть… Два голодных рта семейный бюджет не выдержит. Бабушка сказала решать вопрос радикально: один младенец остается, второго сдаем в детдом. И кому из детей повезло больше? Увы, не девочке, оставшейся под материнской грудью. Бабуля – ведьма, папа – бандит, мама – затравленное безропотное существо. Как жить, если ты никому не нужна? И вдруг нежданный подарок – брат, родная душа, половинка сердца. Теперь все наладится, вместе с любой бедой справиться можно! Разберемся, кто подбрасывает оскорбительные, грязные письма, натравливает цепных собак, преследует, пугает по ночам и… убивает.
Джемма. Впервые я увидела Калеба, когда мне было двенадцать. Во мне тут же вспыхнула детская влюбленность, которая с годами переросла в юношескую. «Разве может детская любовь длиться несколько лет?» – спросите вы. «Может!» – с уверенностью отвечу я и докажу вам это своим примером. Калеб. Я не должен был влюбляться в младшую сестренку своего лучшего друга. Она была под запретом. Господи, да она была ребенком, когда я впервые ее встретил! Но девочка выросла и превратилась в прекрасную девушку, занявшую все мои мысли и сны.
Фрида получает необычное наследство после кончины бабули — должность ректора в Академии ведьм и колдунов. Когда-то Фрида была грозой академии и устраивала неприятности всем, кто окажется в радиусе поражения. Она и сама бы рада избавиться от наследства, да нельзя. Откажется — навсегда лишится магии. А в Академии сущее веселье. Педагог по зельям — первая любовь, колдун, который вытер о Фриду ноги. Попечитель и главный ревизор — бывший муж. А красавчик заместитель явно мечтает о должности Фриды и сделает всё, чтобы сжить нового ректора со свету.
Ольга Арнольд — современная российская писательница, психолог. Ее книга рассказывает о наполненном приключениями лете в дельфинарии на берегу Черного моря. Опасности, страстная любовь и верная дружба… Все было в тот год для работавших в дельфинарии особенным.
Его ледяные глаза пленили моё сердце. А один танец переплел наши судьбы. Бал дебютантов должен был стать для меня дорогой к признанию, а стал тернистой и опасной тропинкой к мужчине, в чьих глазах лёд сменяется пламенем. Но как пройти этот путь, сохранить любовь и не потерять себя, когда между нами преграды длиною в жизнь?
Второй роман любовно-авантюрной трилогии «Анжелика и Кай». Читатель попадает в обыкновенно-экзотическую коммунальную квартиру на Лиговском проспекте в центре Петербурга. Инвалид-афганец Семен, шизофреник Аркадий, работающий в детском доме, пьющая семья Кривцовых, портниха-надомница и мать-одиночка Наталья, рыночная торговка Дашка – все это соседи Анжелики, и у каждого из них – своя история. И еще: именно в этой квартире накануне установления Ленинградской блокады Лев Шеин спрятал эвакуированные из Могилевского обкома партии сокровища.
Первый роман любовно-авантюрной трилогии «Анжелика и Кай». В центре – судьба Кешки-Кая, мальчика-сироты, одичавшего на севере нашей страны в результате стечения трагических обстоятельств. В разгар перестройки почти не умеющий разговаривать Кешка попадает в Петербург, пытается выжить и оказывается в самых разных местах – то среди бандитов, то среди живущих в сквоте художников… В его судьбе принимают участие Анжелика и ее подруги – женщины с детьми, также пытающиеся выжить и сохранить себя в меняющихся обстоятельствах.