Десятый самозванец - [122]

«Ладненько, поглядим, кто кого!» — разозлился Тимофей, хотя ясно представлял, что одному против пятерых с мушкетами не выстоять. Однако сдаваться просто так, без боя, он не собирался. Уж слишком давно он игрался со смертью, чтобы быть пристреленным в лесу, как кабан или лось какой.

— Сиди тут! — приказал он девушке, принимаясь снимать с себя все лишнее — перевязь, камзол и даже рубаху. Оставшись только в штанах и сапогах, он взял в зубы саблю (бр-р, до чего противно!), а в руки — пистолеты, потом осторожно стал сползать со своего места, спускаясь с холма.

Тимофей решил, что вряд ли преследователи будут огибать горку с обеих сторон. Скорее всего, пойдут все вместе, чтобы найти удобное для подъема место. К счастью, что он накануне первым отыскал это место, поэтому, спустившись вниз и отойдя немного в сторону, спрятался в кустах, принялся ждать.

Ждать пришлось недолго. Уверенные, что их друзья удерживают беглеца (те и на самом деле стреляли), из-за поворота вышли трое в плащах и камзолах. Подождав, пока они приблизятся, Тимоха, тщательно прицелившись, выстрелил вначале в одного, а потом — во второго. Разрядив пистолеты, он бросил их на землю и, ухватив саблю, бросился на оставшегося в живых. Тот, хотя и был ошеломлен внезапным нападением, попытался контратаковать, используя мушкет, как дубину.

Первый удар Тимофей пропустил, и потому приклад очень больно ударил его в плечо. К счастью, наемник не успел как следует размахнуться, а иначе беглецу пришлось бы хуже. Все же превозмогая боль и еще более разозлившись, Тимоха нанес ответный удар так, как его учили казаки, — слегка наискосок и с оттягом на себя. Конечно, развалить противника пополам, как это делали бывалые запорожцы, ему не удалось, но рубящий удар, который пришелся по животу, сократил количество преследователей еще на одного. Схватив в охапку мушкет, саблю и один из своих разряженных пистолетов (второй куда-то упал, а искать было некогда), Тимоха, уже не прячась, быстро побежал на холм.

— Вы живы! — радостно воскликнула Ильзе, когда он в изнеможении рухнул рядом.

— Жив-здоров, — буркнул Тимофей, переводя дух. — Их теперь двое осталось.

Кажется, пистолетные выстрелы, которые слышали двое из оставшихся в живых преследователей, их изрядно смутили. И если до того они стояли открыто, то теперь спрятались за деревьями.

— Ты говорила — стрелять умеешь? — спросил Акундинов у девушки.

Ильзе, которая в тот момент заряжала пистолет, кивнула:

— Мой отец водил меня на охоту с детства.

— Попадешь? — указал Тимоха на стрелков.

Ильзе привстала на колени и быстро посмотрела в сторону охотника и наемника:

— Только, — уточнила она, — хорошо бы их выманить.

— Выманим! — посулил Акундинов, передавая девушке мушкет. Та осмотрела оружие на предмет зарядки и быстро перебежала за дерево, успев укрыться до того, как ее взяли на прицел.

— Давай на раз, два, три, — сказал Тимофей, но на всякий случай показал то же самое на пальцах. Девушка кивнула.

— Эйн, цвейн, — загундел Тимофей, а потом, крикнув: — Дрейн! — вскочил с земли и, постояв немного, упал обратно.

Вовремя упал. Со стороны атакующих раздалось сразу два выстрела, а с их — только один. Впрочем, судя по жутковатому крику с той стороны, он был удачен.

Скромная девушка Ильзе, только что подстрелившая человека, сосредоточенно перезаряжала мушкет.

— Пороха нет. Пули закончились! — доложила девушка, демонстрируя пустые мешочки.

— Обойдемся, — бодро махнул рукой Тимофей, думая — что же делать дальше? Кажется, теперь роли поменялись. И думалось ему — оставшийся в живых (а кто остался-то?) не захочет рисковать своей шкурой. Чтобы проверить свою гипотезу, Акундинов выкрикнул:

— Эй, там! Хочешь жить — выходи без оружия и с поднятыми руками!

— Поклянись, что не убьешь! — донеслось оттуда.

— Клянусь, — ответил Тимофей.

— Нет! Дай слово чести, слово принца, что оставишь меня в живых!

— Слово чести, слово принца! — пообещал Акундинов, перевоплощаясь в царевича Шуйского и замечая боковым зрением, как у Ильзе отвисает челюсть от удивления. «Вот так-то, девочка! — хохотнул про себя Тимофей, довольный впечатлением. — А ты думала…»

— Я — выхожу! — выкрикнул наемник, появляясь из-за деревьев.

— Сиди пока тут и держи его на прицеле! Мало ли что, — приказал Тимофей девушке, которая от изумления от встречи с принцем опустила было ствол, но быстро пришла в себя.

Акундинов, спустившись по крутому склону и держа на всякий случай пистолет, подошел к наемнику. Тот дисциплинированно держал руки вверх.

— Повернись ко мне, — приказал ему Акундинов, стараясь, чтобы голос был спокойным, но твердым, — так, как положено принцу!

Когда тот послушно повернулся спиной, Тимофей ударил его рукояткой пистолета по голове.

— Ильзе, иди ко мне, — крикнул он девушке, а сам принялся вязать пленного его же собственным поясом.

— Господин Йоханн, принц… — пролепетала девушка. — Вы же обещали!

— А я свое слово держу, — ответил Тимофей, заканчивая вязать последний узел. — Он — живой. Но лучше, чтобы он сейчас был беспомощным. Так?

Ильзе, подумав немного, кивнула. Действительно, слова своего принц не нарушал, а преследователей могло быть еще больше.