Десятый праведник - [23]

— Вставай давай, — грубо приказал он. — И без выкрутасов. Чуть было не убил тебя, дуреха!

Незнакомка презрительно скривила губы и встала медленно и как-то вызывающе. Никакого страха она явно не испытывала, и ситуация от этого становилась еще более обидной.

— Снимай куртку, — велел Николай.

Ее нефритовые глаза стрельнули вопросительно, потом она все с такой лее нарочитой медлительностью расстегнула куртку и дала ей самой сползти с рук. Под ней была надета бордовая шерстяная рубашка, полинявшая от стирки.

— Теперь снимай ремень.

— Собираешься меня трахнуть? — В ее голосе не было тревоги, лишь удивление и брезгливость, словно она разговаривала не с человеком, а с какой-то скользкой тварью. — Сначала тебе придется связать меня, дорогуша. А то как бы я тебя без наследства не оставила!

Да за кого она его принимает, эта мерзавка? Николай невольно привстал было с рюкзака, но, встретив ее испытующий взгляд, сел обратно. Конечно, она только и ждет, что он замахнется… чтобы опять начать старую карусель. Нет, дорогуша, этот номер больше не пройдет!

— Свяжу, если понадобится, — пообещал он. — Но если придется выбирать, то и палкой до тебя не дотронусь. Снимай ремень!

Злой блеск в ее глазах полностью его удовлетворил. Это было так по-женски — отталкивать и одновременно обижаться на отсутствие интереса. Резкими, гневными движениями она расстегнула пряжку, вытащила ремень из шлевок и швырнула его в сторону. Нож шлепнулся возле ног сзади. Женщина собралась расстегнуть пуговицы на брюках, но Николай поднял руку.

— Брось! На этот товар желающих нет, я уже говорил. Кидай сюда железо и можешь надевать ремень.

Она испепелила его взглядом, но подчинилась. Николай подтолкнул ногой нож к пистолету, встал и склонился над рюкзаком. Не выпуская девушку из прицела, он расстегнул ремешок левой рукой и откинул язык рюкзака. Сверху была какая-то провизия, завернутая в измазанную старую салфетку. Он выложил ее на брусчатку и залез поглубже. Потертый бежевый свитер… огниво… белье… Ага, а вот и что-то интересное! Коробочка из тоненьких дощечек с металлической застежкой.

— Эй, кто тебе позволил там копаться? — осведомилась высокомерно незнакомка. С тех пор как он перестал принимать ее за парня, голос ее стал как будто звонче.

— Заткнись, — обрезал ее Николай, ставя коробочку на рюкзак и пытаясь ее открыть. — Давно надо было грохнуть тебя для собственного спокойствия.

— Вот и я дивлюсь, почему ты этого не сделал? — заявила она. — Я слышала о вас много гадостей, но ты, вижу, превзошел всех негодяев Баумштеда. Поосторожней, дурак! Уронишь!

Он машинально придержал коробочку. С застежкой справился, но открывать крышку не торопился. Нужно было время, чтобы переварить услышанное. Слишком многое за последние несколько минут перевернулось с ног на голову. Во-первых, мальчишка, который оказался вовсе не мальчишкой, а теперь оказывается, что и не из людей герра Баумштеда. На кого тогда она работает? Не на Мишина и не на кого-то из посредников мсье Луи. Уж не в одиночку ли она крутит бизнес? Хотя с таким мерзким характером вряд ли ее станут терпеть в организации.

Ну, да что тут гадать. Скоро все прояснится само собой. Он поднял крышку коробки. Внутри лежала вата, под ней с десяток стеклянных ампул с грубо запаянными кончиками. Пальцы скользнули глубже, но кроме ваты ничего не обнаружили.

— Морфий? — он поднял глаза на девушку.

— Морфий, — поспешила согласиться та. — Надо же как-то жить.

Нет, тут что-то не так. Контрабанда лекарств — это ясно; при сегодняшнем отчаянном состоянии медицины болеутоляющие средства ценились почти так же, как и спички, а риск торговать ими был значительно меньше. Только ни один нормальный человек не станет рисковать жизнью из-за десятка ампул. Тогда что?

На всякий случай он еще раз прощупал вату, потом положил коробку рядом с другими вещами и залез поглубже в рюкзак. Теперь в зеленых глазах появилось беспокойство, и это наполняло его некоторым удовлетворением — наконец-то ему удалось пробить проклятую стену ее презрительного высокомерия. «Так-то, дорогая, — подумал он, — у каждого из нас есть свой скелет в шкафу. Давай-ка поглядим, чем же ты все-таки зарабатываешь, если морфий служит тебе лишь прикрытием. Тааак… клубок веревки… шерстяные чулки… снова белье…»

— Достойное занятие для джентльмена, — зло отозвалась незнакомка. — Рыться в чужом белье. Или ты кончаешь таким образом?

— Ты все же дама… — презрительно поморщился тот и смерил ее взглядом. У нее действительно был вид дамы, хотя ему очень не хотелось это признавать. Или упрямой козы, зависит, с какой стороны взглянуть.

Мало-помалу рюкзак почти полностью был опорожнен, и, вытаскивая каждый новый предмет, Николай все больше разочаровывался. Коробка патронов для пистолета… кружка… мешочек с сухофруктами… зачитанная книжка без обложки со странным названием «Спектрографические константы»… Книга сначала привлекла его внимание, но, перелистав страницы, исписанные непонятными таблицами и формулами, он покачал головой и положил ее к остальным вещам.

— Хватит заниматься ерундой, — сказала девушка. Сказала это серьезно и настойчиво, казалось, смертельная угроза взволновала ее не слишком, а вот ревизия рюкзака переполнила чашу терпения.