Десятый Октябрь - [4]

Тоски тюрьмы слепой глухой,

Свирепой Садовской нагайки

Запарыванья до конца

И криков одинокой чайки,

И смерти бледного лица!..

Орлов двуглавых, шашек, башень

Бояр, боярышень, князей

И бархата безмерных пашень,

Врагов, предателей, друзей.

Жандармов, приставов, охранок,

Культуры сливок и низов!..

Громадных станций, полустанков

И уморительных азов…

Теперь над всем, что ране знали

Над трусью, полымем отваг —

Восстал, обуревая дали

Млатсерпоноссоветский флаг!

!!!

Красная Армия побивает врагов революции

Тысячелетия стремилися пророки

Основой жизни слово взять «бедняк»

Но годы отошли и истощились сроки

И ныне — СССР — пылающий маяк.

Не равенство, не братство, не свобода!..

Слезоточивости обманной лексикон

А классовой борьбы и бедных слововсхода —

Рабочего парламента закон.

Россия шла кровавыми путями.

Где камнем волжский голод лег,

Монархии, крепостников — рогатины и ямы.

Где Мережковский, Бурцев — черпрессный орех.

Прошла година неокрепшей власти

Когда злобясь, круша родной очаг

Россию растерзать на части

Деникин тщились Врангель и Колчак

Когда врагов рабочих Троцкий

Стирал, как пыль, с равнин стола…

А интервентов жирноклецки

Выплевывались из углов;

Когда Буденного нагайкой

И крупом взмыленных коней

Вновь плещет быль о Наливайке

И Хортицы богатырей!..

Когда теперь Клементий Ворошилов

Провидя, что готовит Альбион

Стальных дивизий беспощадной силой

Покрыть готовится вселенский небосклон…

И горе тем, кто на рабочих дело

Всемирное готовит хитрость сап

Совет Союз — готов… снаряд умело

Швырнет в капитализма жаб!

Русь расписалась полночи осенней

Бездомных клякс, сугубость темноты

Гнусавый перелесок вдохновенно

Топорщит ветром вздыбленно кусты

Слетаются и каркают вороны

О черных днях о прошлом, про расстрел

Когда у изб белелися погоны

И заревом родимый край алел…

Ночь ненасытно лапала поляны,

А дождик дробный из последних сил

На труп бойца, что смотрится стеклянно

Сосредоточенно и мудро моросил.

Война прошла, лишь осень — неизбывна

Свобод равниной ветер восхищен.

Он в бархат темноты слоняется забавно.

Как пьяный дьяк с веселых похорон.

Поражены, потоптаны, побиты

И сорною травой их заростает стан

Но СССР встает волшебным монолитом

Владычество солдат, рабочих и крестьян.

Рабочий, рабочий, рабочий

Великое слово из слов

У всех отверзаются очи,

Чей с отмели разум снесло…

Магнитное слово «товарищ»,

Не царь, не министр, генерал

Что выдумать дулися баре

Под гордость дворянских забрал..

Волховстрой, Днепрострой, Красный Луч

Россия лежала, изрезанная проселками,

Все было вязано лыком, иль нитки уток,

Дороги обтыканы елками;

Не знали, что такое электрический ток.

Русь славилась своею темнотою;

В поселках — аромат лучин

Под осень звездной высотою,

Под запах греющих овчин.

В России не знали электричества,

Хотя так много убитых ударами грома…

Не было света над ширью нищенства.

Лампочка накаливания — кое-где, в хоромах!

Шумели реки… пенистыми пилами

В обнимку с ветром и камышами

В полую воду поражая силами.

Изобилуя щуками, окунем, ершами…

На более узких были перемычки.

Плотины и воды пеннонапор

Вертел шумя, к работе без привычки,

Природный, примитив мотор.

Седого мельнина пахучие поставы,

В которых ночью правил водяной

Свои наивные греховные уставы.

Зеленым бисером расшитые, луной…

Чертили лодки заводи и плесы,

Где древнее весло стремило тяжкий дуб.

А на заре туман пушистый и белесый

На все ронял слюну холодных губ…

Торговый путь, порожист Волхов,

Где с Ганзой днесь кипел обмен…

Как много было в прессе толков

Во время отройки плитных стен.

Чтоб Ильменя воды паденью.

Шум. пену, волю (он мастак!),

Придать закон повиновенья

К точилам бросить, на верстак!..

Чтоб для дворца, для скромной хаты

Весь этот хаос, вод мятеж

Вдруг претворить в килоуатты

Заставить: гни, клепай и режь!

Чтобы рабочим Ленинграда

Яснее «Правды» в глаз печать…

И «Волхострой» для всех отрада…

Тепло, подмога, благодать!!!

Как много новых установок

По СССР — еще проект

Для электрических сноровок

Культуры бедняков эффект!..

Там «Красный Луч», вот «Истерстоя»

Уже в истоке мощный кряж,

Но завтра — всех сильней устоев

Могучий «Днепрострой» — твой стаж!

Где Запорожья вольно — Хортица.

Где столько воинства могил.

Не залежится, не испортится

Твоя могучесть. Днепр — зоил!

Ты выше всех придирок, критик

На Запорожье, ширь штаны —

Ты мощью электричьей вытек

В турбины бешенством волны.

Электричество и трактор у крестьянина Клима

Клим — известен в слободе

Он — веселый малый

В неудаче, иль беде

Не тужил ни мало!

Клин в хозяйстве середняк —

В тяжбе с кулаками:

Но прореял красный флаг —

Бил их кулаками…

В климовском хозяйстве конь —

Не последний фактор…

Но теперь бензина вонь

Распускает трактор!

Клима нонче чистый дом

Полон белым светом —

Эликтричьим проводом

Связан он — поэтому!

Глупых нету в нем икон,

Иль царей патретов

Ленин, Маркс между окон

И — вожди Советов!!..

Клим счастливец — дожил он

До советской власти,

Что ведет народ умен

К разумному счастью!

Вожди СССР

В деревнях рассказывают сказки.

В долгих вечерах разнежась.

Раньше — про Вову, про стариков рязанских,

Что бросали в озеро золотые мрежи.

В деревнях ходили богомольцы,

Опираясь от собак на длинный посох

Изредка меж них народовольцы

О «земле и воле» баяли с сосновых досок…

Бабы, девки занимались пряжей