Десятый крестовый - [11]
— Так оно и есть, — отозвался Филип. — Должно быть, потому и пришел к тебе, что не могу ее забыть… Джанет рассмеялась.
— У нее по-другому… Говорила, что должна бежать от тебя. И бегала, столько лет…
— А почему, объясняла? — спросил Филип, понимая, что уводит разговор от цели, но не в силах побороть желание подробней узнать, как жила Хезер все эти годы.
— Вина, — просто ответила Джанет. — Вечное чувство вины. Сколько мы с ней ни путешествовали, все оно ей не давало покоя. Вина перед миром, перед самой собой, вина в том, что бросила тебя, что изменяла. Даже меня этим заразила… В Калькутте я чуть было вслед за ней к монашкам не подалась. Хезер почти уговорила.
— Но все-таки не подалась? Джанет рассмеялась.
— Перед Калькуттой мы какое-то время застряли в Катманду. Хезер подыскала квартирку на Фрик-стрит; что-что, а внедряться она умела. В общем, оказался там малый, звали Майкл, курил гашиш и занимался созерцанием. Это тебе не шутка, унция гашиша в день на высоте тысяча триста над уровнем моря! Словом, и мы пристрастились. Только в Калькутте я поняла, что беременна. Мать Тереза дама без условностей, но беременных в послушницы не брала. Пришлось отправиться в Австралию. Там и родила Караллу. А Хезер осталась в Калькутте.
— И до самого дня, как она приехала сюда, вы не встречались? — спросил Филип.
— Нет. Но когда здесь появилась она, сама не своя…
— С чего это?
— Много причин. Католики, кажется, называют это кризис веры. Кто его знает… Хезер все металась, принимать обет, не принимать. Вот-вот посвящение, а она вся в страхе. Будто спала, спала, пора проснуться, а не хочется…
— Как это?
— Трудно объяснить, это надо было видеть… То была у нее мать Тереза вроде подпорки, что ли, а то вдруг подпорка словно и не нужна.
— Ну и порвала бы раз и навсегда!
— Раз и навсегда! — усмехнулась Джалет. — После восьми лет при монастыре! Ей и раньше к жизни не слишком удавалось приспособиться: а уж после монашеского затворничества тем более. Боялась. Словом, ей страшно было подумать, чтоб вернуться…
— И она приехала к тебе… Джанет кивнула.
— Я ее позвала. Если надумает вернуться, пусть сперва у меня поживет. И месяцев через пять после того, как она звонила, Хезер приезжает ко мне. Говорит, что с орденом покончено, что ей надоело, как вьючное животное, спину гнуть. Смотрю, рясу уже не носит. Конец.
— А дальше?
Джанет опасливо взглянула на него.
— Ты ее отцу не донесешь?
— Нет.
— Ладно…
Она поднялась, подошла к стеллажу с книгами. Вытащила какую-то брошюрку, вставленную меж двух дешевых книжонок о йоге, протянула Филипу. Свернутый пополам продолговатый лист бумаги. На лицевой стороне цветное фото: сверкающий меч, воздетый рукой в кольчужной перчатке. Явно из нержавеющей стали. На развороте короткое воззвание:
История знает девять крестовых походов. Наш — десятый. Десятый крестовый поход явится самым тяжким и самым опасным.
Да что там говорить, он станет величайшим, дерзновенным подвигом.
Он начинается здесь, не медли! Против чего идем мы на битву?
Против наркотиков, пьянства, разврата, насилия, преступности в городах, против бесчинства власть имущих. И мы победим, если ты поможешь нам.
Если хочешь подробней узнать о Десятом Крестовом, спроси того, кто вручил тебе это воззвание, или заходи к нам, на «круглый стол» нашего сообщества.
Если считаешь, что сможешь нам помочь в Решающем Бою, торопись вступить в наши ряды!
Внизу значился адрес в Торонто, номер телефона. Судя по печати, текст воззвания универсален, рассчитан на распространение в широком масштабе — адреса к нему подпечатывались. Филип взглянул на оборот. Маленькая печать с гербом Соединенных Штатов.
— Вроде относительно безобидная штука… — проговорил он. — Ну а что же все-таки это, «Десятый крестовый поход»?
— На улицу выйди, сразу на них наткнешься! Распространяют брошюрки, деньги выпрашивают. Ясно, что за публика? В метро группками дежурят, по кварталам рыщут…
— И у нас в Нью-Йорке есть нечто подобное, «ангелы-хранители». Правда, ничего религиозного…
— Так и эти не сразу о религии заговаривают, только со второго, с третьего захода! — отозвалась Джанет. — Если судить по рассказам Хезер. Смесь «дважды рожденных» с «фанатами Иисуса». У них и форма особая.
— Синяя плиссированная юбка и белая блузка? — вырвалось у Филиппа: так была одета Хезер. Джанет кивнула.
— А у мужчин синие брюки, белая рубаха. И еще куртки носят с особым гербом. Крест, перечеркнутый буквой «икс». Должно быть, означает римское «десять» — «десятый».
— И часто Хезер посещала их сборища? — спросил Филип.
— У нас в Торонто бывала трижды. Раз как-то на неделю уехала в одно укромное место, на озеро Ниписсинг. Там у них семинар какой-то проходил. Вернувшись, объявила, что забирает вещи, правда, еще пару дней прожила, все убеждала меня тоже вступить.
— Ее отец сказал, что высылал ей деньги.
— Верно. Она как раз ждала перевода.
— А почему вдруг вступила, не говорила? — спросил Филип. — Странно как-то, из монастыря ведь она ушла?
— Говорила, что «Десятый крестовый» хочет на деле изменить порядок вещей. Мать Тереза, как она выразилась, дует на рану, а «Десятый крестовый» орудует скальпелем.
«Смертельный выстрел» – увлекательный роман Бретта Холлидея, известного американского мастера детективного жанра. Широкая популярность произведений этого писателя в США и других странах объясняется прежде всего необычайно привлекательным образом Майкла Шейна, частного детектива из Майами, являющегося главным героем почти всех романов Холлидея. Кроме крепких кулаков и умения без видимого эффекта поглощать огромное количество виски, Шейна отличают острый ум, находчивость и аналитические способности, позволяющие ему раскрывать самые таинственные преступления и выпутываться из самых опасных ситуаций, а также обаяние, неотразимо действующее на женщин, мужество и благородство. .
После тяжелой душевной травмы известный эксперт по бриллиантам, следуя совету психотерапевта, решает переменить обстановку и приезжает в маленький городок, где пробует работать обычным клерком в конторе социальной помощи. Но кто же мог подумать, что эта работа таит в себе немалую опасность, а сам он способен на такие смелые поступки, о которых не мог ранее и помыслить...
Вы думаете, что хорошо разбираетесь в людях? Ах, оставьте… Зинаида Князева была уверена в добропорядочности соседей. Но вокруг оказались воры, убийцы и лжепророки. Помимо своей воли она попала в водоворот загадочных преступлений. И пусть её свадьба так и не состоялась, зато она испытала истинную страсть, неожиданно разбогатела и сменила профессию.
Игра, секс и месть – составляющие части жизни молодого человека, который испытывает искреннюю ненависть ко всему женскому роду. Лучшее развлечение – убийство невинных девушек. Карты – средство заработка. Жизнь – путь мстителя. Блюстители правопорядка бессильны перед его уловками. Женщины не могут устоять перед его очарованием.
Ноэль Каммингс, профессор социологии Университета Нью-Йорка случайно становится свидетелем убийства. Соглашаясь принять участие в расследовании, Ноэль даже не представляет себе, насколько это решение изменит всю его жизнь.
Произведения известного писателя Джона Д. Карра представляют собой прекрасный образец классического добротного английского детектива. В центре внимания автора – блестящая работа сыщика-интеллектуала, силой ума и логики побеждающего опасного и хитроумного преступника.
Сборник включает три детективные повести: «Человек со шрамом» — о работе польской милиции по розыску преступников, совершивших ряд дерзких ограблений; «Специальный парижский выпуск» — о расследовании убийства в редакции журнала мод, позволившем раскрыть еще одно преступление; «Травой ничто не скрыто» — о серии загадочных событий, происходивших в семье полковника Лунде.
«Ночью все волки серы» — роман известного норвежского писателя, автора многих детективов Гуннара Столесена.
В сборник вошли три зарубежных детектива, авторы которых женщины. Всем авторам сборника свойственны неистощимая фантазия, искрометный юмор, динамичность и напряженность действия. Дэн Робертс — творческий псевдоним венгерских врачей Эвы Букор и Габриэллы Хорват. Крутой детектив «Поставь на карту жизнь» — их дебют в литературе. Детектив «Любить, но не терять рассудка», напротив, принадлежит перу известной английской писательницы Джозефины Тэй (1876–1952), автора множества детективных и исторических романов. Остроумный шарж на «черный роман», на «роман ужасов» создала польская писательница Иоанна Хмелевская.