Десять тысяч стилей. Книга вторая - [20]

– Где я? – спросил парень.

– Разве это важно? – ответила женщина, перестав петь. Теперь она ткала в полной тишине. Ливий поднялся с постели, но незнакомка никак не отреагировала на это. Парень посмотрел в окно: снаружи было темно. Можно было подумать, что сейчас – ночь, но это было не так. Там, за оконом была все такая же кромешная тьма, как и в прошлом сне.

– Я сплю? – спросил Ливий.

– И да, и нет, – ответила женщина. Почему-то Ливий чувствовал, что никакого внятного ответа все равно не получит. Можно было просто открыть дверь и выйти из дома, но парню этого не хотелось. После того сна Ливий стал опасаться темноты снаружи.

Тогда он подошел к женщине и стал наблюдать за ее работой. Нити были перепутаны странным образом, но хозяйку дома это никак не смущало. Под ее пальцами все приходило в порядок, образуя четкие линии.

– Это не пряжа, да? – спросил Ливий. – Это же ярь?

Женщина ничего не ответила, только стала улыбаться.

– Я видел эти линии во многих книгах, это схемы яри внутри тела. Вы… превращаете внутреннюю энергию в полотно, – продолжил парень, наблюдая за работой женщины.

В ответ она продолжала улыбаться, занимаясь своей работой.

– Кто вы? – спросил Ливий. – Вы и есть ярь?

– И да, и нет, – ответила женщина. – Я просто люблю ткать.

– Зачем я здесь?

– Посмотреть на мою работу.

Ливий кивнул и стал наблюдать. За что отвечают некоторые нити, парень понимал. Другие оставались для него загадкой. Как завороженный, Ливий смотрел на то, как эта женщина создает полотно. Нити были белыми, но, почему-то, результат получался очень красочным. Ливий смотрел на полотно и не понимал, как это возможно. Кусок ткани был небольшим, но на нем парень видел бескрайние леса и луга, оленей, волков, птиц. Видел он океаны и рыбу, плещущуюся в них. Горы и орлов, пустыни и странных горбатых лошадей. Видел Ливий и людей. Их были тысячи, десятки тысяч… Нет, парень не знал такое число, чтобы можно было описать то, сколько изображено людей. Некоторые рождались, другие умирали. Кто-то пахал землю, кто-то ловил рыбу. Одни лечили, другие убивали. Дружба, семья, урожай. Болезни, войны, голод. Ливий видел все.

И в самом конце холста был выткан одинокий парень. Это был сам Ливий. Парень рассматривал самого себя, когда за окном что-то протяжно завыло.

– Кто это там, в темноте? – спросил Ливий.

– В темноте? Никого, – ответила женщина.

– Тогда кто это выл?

– Сама темнота.

Объяснение казалось абсурдным, но Ливий легко согласился с ним. Тьма снаружи смотрела на него через небольшое окошко дома, парень чувствовал это. Ей хотелось, чтобы Ливий вышел наружу. Ей очень этого хотелось.

– Твою мать…

– Не двигайся!

Голова Ливия болела так сильно, что он едва мог соображать. Первое, что парень понял – это не очередной сон. Слишком сильная была боль. Ливий сразу же вспомнил бой с Галусом и то, что произошло после.

Напротив парня стоял Распорядитель арены. Этот огромный мужчина с татуировками драконов на руках сейчас внимательно смотрел на него, изучая физическое состояние.

– Ты почти умер, Ливий.

Всего четыре слова, но из-за них, казалось, даже боль немного отступила. Ливий знал: это правда. Он был на пороге смерти, и то, что он сейчас был живым, не иначе как чудом не назвать.

– Врачи арены стабилизировали твое состояние три дня. Но только сейчас ты пришел в сознание, – сказал Распорядитель арены.

– Сколько… Времени прошло? – спросил Ливий.

– Две недели.

«Я и правда был близок к смерти».

– Сначала думали, что ты умрешь, даже не очнувшись. Потом врачи говорили, что ты придешь в себя, но уже никогда не сможешь заниматься боевыми искусствами. Три дня назад главный лекарь Школы Свирепости пришел к выводу, что твое состояние нормализовалось, и спустя полгода ты сможешь вновь быть полноценным учеником Сильнара.

– Что с Галусом?

– В тюрьме. Он хотел убить другого ученика и почти сделал это. А еще нарушил правила моей арены. Некоторые были за казнь, но остановились на тюрьме, – ответил Распорядитель арены.

– Я не чувствую ног, – сказал Ливий. От внезапного осознания парень едва смог сдержал панику.

– Скоро пройдет, – успокоил Ливия Распорядитель арены. – Но полное восстановление займет много времени. Все, что тебе нужно делать – это лежать. И не пытайся встать.

Потянулись долгие дни. Лежать на кровати и смотреть на потолок – далеко не лучшее развлечение, особенно когда понимаешь, что жизнь за пределами палаты кипит. Ученики развиваются, становятся сильнее, занимают места в рейтинге выше, а ты пытаешься не умереть со скуки.

Медицина Сильнара творит чудеса. Если бы Ливий получил такой удар в Мастограде, то не нашлось бы ни одного доктора, который смог бы его спасти. Такие раны называют смертельными, для обычных людей так и есть, но лекари Сильнара способны обмануть смерть.

Для этих врачей-профессионалов не проблема срастить сломанные конечности. Они легко восстанавливают мышцы и сухожилия. Даже внутренние органы – и те лекари Сильнара могут вылечить. Но есть один орган, за который с опаской берутся даже они. Мозг.

Главный лекарь Школы Свирепости часто обсуждал состояние Ливия с другими врачами прямо в палате. Они думали, что парень почти не понимает того, о чем они говорят, но Ливий прочитал множество книг по анатомии и медицине.