Десять миллионов Рыжего Опоссума. Через всю Австралию - [51]

Второй раз за последние двадцать четыре часа в этом пустынном месте происходит необычное событие: к берегу пристает шлюпка.

Капитан лично встречает нас, как только вступаем на палубу фрегата. И тотчас узнает брата.

— Господи! Генри! Какого черта ты здесь?

Братья обнимаются, после чего майор, официально представив всех участников экспедиции, быстро и толково объясняет случившееся, а затем отвечает на вопросы:

— Так ты говоришь, Генри, что пираты на «Уильяме»?.. Это одно из самых быстроходных судов, какие мне известны…

— Досадно.

— Более того. Негодяй, который им командует, некий Боб Девидсон, очень опытный моряк.

— Только этого не хватало.

— Не волнуйся, брат. Мы обязательно захватим «Уильям» и вздернем весь экипаж на реях моего фрегата, а сокровище отдадим истинным владельцам.

— Как хочется на то надеяться.

— Будем верить в удачу. Я уже давно слежу за этим пиратом. И скорая наша встреча окажется для Боба Девидсона последней. Праведный суд не за горами.

Фрегат очутился в проливе Карпентария совсем не случайно. Капитан Харви, кроме пополнения запасов станции Норман-Маут, должен был еще и сделать съемку местности той части побережья, где нас оставили пираты. (Строго следуя по маршруту, он и заметил наш сигнал.) После выполнения этих двух заданий ему предписывалось доставить на мыс Йорк двадцать пять военных моряков на замену гарнизона, два года охранявшего проход через Торресов пролив.

А теперь — в погоню! Время не ждет! Все во власти лишь одного чувства: настичь пиратов и наказать за чудовищное предательство. И провидению, кажется, угодно нам помочь. Помимо четырех пушек шестнадцатисантиметрового калибра в бронированных башнях на палубе есть еще два орудия калибра двадцать четыре сантиметра. Их мощные стволы поворачиваются во все стороны и способны сеять смерть в радиусе десяти тысяч километров. Экипаж «Виктории» подобран из лучших моряков, каких только можно найти в английском флоте, а капитан принадлежит к числу людей, обладающих несгибаемой волей и недюжинным умом — такие, приняв решение, идут к цели не оглядываясь.

…Топки котла паровой машины набиты углем. Скорость фрегата все больше возрастает, его острым нос рассекает волну, и сотрясение, вызываемое работой поршней, чувствуется даже на палубе. Курс держим на Торресов пролив, что примерно в семи градусах от нас. Предполагаем достичь его менее чем через тридцать часов. И тогда пусть грабители трепещут!

Первая половина ночи проходит быстро в приятных разговорах, почти полностью посвященных пережитым приключениям; потом далеко за полночь, растянувшись на настоящих кроватях или, точнее, койках, с простынями и одеялами, испытываем неизъяснимое блаженство. Те, кому приходилось спать на голой земле, поймут это.

На рассвете наш слух, привыкший к оглушительному крику птиц австралийского леса, с удивлением улавливает воинственные звуки приготовления к бою.

Быстро ополоснув лица, выскакиваем из кают, жадно всматриваясь в море. Но пока ничего нового. Несмотря на ранний час, капитан с сосредоточенным видом шагает по полуюту и тепло здоровается с нами.

Один из молодых офицеров в сопровождении матроса, несущего морскую подзорную трубу, ловко взбирается по вантам правого борта на грот-мачту и пристраивается на стеньге. Тем временем марсовый, уцепившись за реи брамселя[137], уже рассматривает в бинокль бесконечный горизонт. Видим мы и несколько матросов, находящихся на разных вантах[138] рангоута[139], пристально всматривающихся в морские дали, чтобы немедленно сигнализировать о появлении морских разбойников. Тому, кто первым увидит пиратов, обещана большая награда.

Текут часы, долгие и изматывающие. Ни у кого нет аппетита. Волнение настолько велико, что на палубе царит полная тишина, нарушаемая лишь шумом машинного отделения.

Полдень… Ничего нового!

Если капитан не ошибся в расчетах, если избранный маршрут правилен, значит, пираты идут с огромной скоростью. Погоня продолжается уже почти двадцать часов, пройдено более ста лье, но ни единой точки не появляется на неподвижной линии, где сходятся небо и море…

Но вот громкий крик сиплого, словно простуженного голоса заставляет поднять головы.

— Впереди — судно! — кричит кто-то из команды, уцепившись за реи брамселя. — Это пароход! Ясно вижу легкий дымок из трубы.

Нет сомнения, это они! Быстро снимаются чехлы с орудий, команда занимает свои места по боевому расписанию. Однако пароход заметен только взобравшимся высоко на мачты. Сигнальщики на вантах марса[140] пока ничего не сообщают.

Проходит еще немного времени, и снова звучат хриплые крики. Их уже много. Около двадцати наблюдателей сигнализируют, что видят пиратов.

Капитан вызывает механика.

— Дайте на клапаны максимальную нагрузку!

— Есть дать максимальную нагрузку!

Вряд ли какой-нибудь сумасброд-американец, владелец парохода на Миссисипи или на Амазонке мог бы придумать лучший способ «сжечь» судно, принадлежащее соперничающей компании.

Уголь на «Виктории» буквально пожирается топками, колосники раскалены добела и начинают деформироваться, корабельный винт яростно вращается, а из слишком узких труб вырываются клубы черного дыма.