Десять маленьких непрошеных гостей. …И еще десятью десять - [28]
Мы, как и все наши сородичи в мире животных, чтобы откусить что-либо, прижимаем нижнюю челюсть к верхней, поднимаем ее снизу вверх. Однако откусить можно и по-другому: насекомые, в частности, кусая, смыкают челюсти, сближая их справа и слева. Тараканьи челюсти с прочными хитиновыми краями на редкость мощны. При этом еще до того, как открыть рот, таракан заранее начинает обрабатывать кусок, который будет съеден. Чтобы пища не ускользала, над верхней губой выдается кожная складка, подобная навесу. Кроме первой пары челюстей, существует и вторая. Первая устроена сравнительно проще и слажена крепко, как орган, предназначенный действовать в полную силу; вторая пара способна производить столько разных операций, что по сравнению с нею челюсти позвоночных кажутся грубой топорной работой, сделанной к тому же без выдумки и вдохновения.
Мелкие острые зубцы рядами окаймляют края второй пары челюстей. Они служат для того, чтобы рвать пищу на части и направлять их ко входу в пищевод. Складчатый и опущенный край челюстей несет и дополнительную функцию — это «щетка», устройство для чистки. Если усики или лапки испачканы, таракан с помощью этих щеток приводит их в порядок. Кроме того, эти щетки, как и боковые — челюстные щупики, — все покрыты нервными волосками. Обрабатывая какой-нибудь кусок, таракан беспрерывно ощупывает корм, может быть, проверяет его вкус.
За второй, весьма подвижной парой челюстей следует мощная нижняя губа, она не дает пище крошиться и падать вниз и назад. Нижняя губа тоже оснащена членистыми придатками, которые покрыты чувствительными волосками (губные щупики).
Несмотря на разнообразие составляющих частей, описываемые ротовые устройства рассматриваются специалистами как примитивные и относительно простые. Останки насекомых, оснащенных «кусающими ртами», найдены в пластах каменноугольной эры. Только значительно позже возникли новые группы насекомых, приспособленные к таким способам и приемам питания, при которых кусание стало необязательным.
Кто интересуется путями, которые природа избирает при совершенствовании форм, должен проследить, как появляются ротовые устройства, представляющие орудия весьма ограниченного назначения, но великолепно специализированные. Так, к примеру, у ос верхняя губа и первая пара челюстей сохранили свою первоначальную форму, а вторая пара челюстей и нижняя губа вытянулись и удлинились, уподобившись некоей подвижной кисточке, очень удобной для собирания меда и других питательных жидкостей. У пчел это удлинение стало более значительным, чем у ос; рот превратился в настоящую трубку, в насос для выкачивания жидкости. У кровососущих комаров соответствующие ротовые части еще более удлинились и до крайности утоньшились. Сильно вытянутая верхняя губа с закругленными краями образует тончайшую всасывающую трубочку, а пары челюстей превратились в тонкие зазубренные колющие волоски, способные двигаться вверх и вниз. Нижняя губа не проникает в кожу жертвы, она служит желобком, в котором двигаются другие части.
Эти несколько примеров дают только слабое представление о многообразии существующих у насекомых «ртов». Рассматривая их внимательно, мы приходим к выводу, что, несмотря на все различия, ротовые части ныне живущих насекомых возникли из «кусающих ртов», которые мы находим у их предков. В течение долгого времени они постепенно перестраивались, применительно к меняющимся способам питания и превратились наконец в специальные приспособления.
Разные школы натуралистов придерживаются разного мнения насчет того, какие именно силы действовали в процессе развития живых существ. Жаркие споры по этим вопросам ведутся и сегодня и будут, вероятно, продолжаться до тех пор, пока наконец не удастся выяснить, как происходит совершенствование живых форм.
Сахарная чешуйница
Обычно они появляются неожиданно. Когда мы приподнимаем цветочный горшок, или когда передвигаем с одного места на другое пакет с продуктами в кладовке, или открываем, выдвигая, ящик, нам вдруг бросается в глаза маленькое, длиной в сантиметр, создание. Его блестящая поверхность отливает чистым серебром. Извиваясь, оно испуганно мечется взад и вперед, чтобы скорее и надежнее спрятаться. Иногда такая попытка к бегству легко пресекается верно нацеленным ударом хозяйки, которая во всем, что движется в ее доме, подозревает недоброе. Поэтому редко удается рассмотреть как следует это юркое существо. Прежде чем успеешь к нему приглядеться, оно уже исчезает в ближайшей щелке или, настигнутое ударом, превращается в бесформенное пятнышко, вроде тех, что остаются на месте, где была раздавлена моль.
Немцы и французы именуют сахарную чешуйницу маленькой серебряной рыбкой. Тело ее, как и у большинства других насекомых, членистое. Чешуйница имеет шесть ножек, а вот чтобы изучить другие ее особенности, требуется достаточно сильная лупа.
Два щетинистых усика на голове чешуйницы очень похожи на тараканьи. Но на конце тела торчат не две короткие церки, как у таракана, а три подобных антеннам отростка, направленных по одному в стороны и назад. Разглядывая их, невольно отмечаешь, что природа не часто оснащает животных таким приспособлением. Все продолговатое тело сахарной чешуйницы покрыто снаружи мелкими сверкающими блестками, которые, если раздавить одно из этих созданий, прилипают к пальцам, будто тонкая серебряная пыль. Подобные хитиновые чешуйки не так уж редки у насекомых. Все великолепие красок, которыми расцвечены крылья бабочек, обязано своим происхождением тонкому строению и переливам мельчайших, выстилающих крылья чешуек. Они чуть держатся на поверхности крылышек, и потому эта красота совсем недолговечна, особенно когда к ней прикасаются неопытные ребячьи пальцы.
