Десять бойцов - [3]

Шрифт
Интервал

Отчего они позволили себя спеленать, я не знаю. Возможно, «духи» были в курсе, что нам очень скоро придется с позором убираться из города, отдав на добровольных началах всех пленных, которые тут же поступят на совместные комендантские посты и будут издевательски подымать вверх средний палец, провожая наши уходящие колонны. Возможно, что они были не в курсе последующих событий, а просто рассчитывали на милосердие армейцев, которые отоспались за городом и пребывали в благодушном настроении, – не знаю, не знаю… Но лучше бы они сражались до последнего патрона и поголовно легли в неравном бою, как и подобает в аналогичных случаях истинным воинам. Возможно, тогда все было бы по-другому… Хотя, кто его знает? Говорят, кому суждено сгореть, тот не утонет…

Уловив качественное изменение в тяжком смраде камеры, я вышел из состояния оцепенения, с хрустом потянулся и глянул вниз. Из-под нижней шконки[3] струился голубоватый дымок, который безуспешно пыталась разогнать торчавшая оттуда же худосочная длань с заскорузлыми перстами.

– Я вот щас спущусь и тебе этот чинарик в очко вставлю, – пообещал я и лениво поерзал задом, угрожающе заскрипев пружинами. Дымок исчез – из-под шконки возникла всклокоченная башка Адвоката, который, с испугом посмотрев на меня, пролепетал:

– Да я ж только две затяжечки, Сыч! До прогулки три часа – ну невтерпеж!

– Вот чмырюга, а! Еще один такой прецедент – будем пидерасить! – включился в воспитательный процесс мой кореш – Серега Смирнов, здоровенный омоновец из Новосибирска, доселе мирно дремавший на верхней шконке по соседству. – Пояснили же человечьим языком – курить только на прогулке! Че непонятно, а?!

Семь пар ненавидящих глаз уставились на нас снизу. Если бы сила взгляда каким-то чудесным образом могла материализоваться, мы с Серым давно бы уже разложились. Но чудеса случаются крайне редко (особенно в СИЗО), а потому мы довольно комфортабельно валялись себе на тощих матрацах, наплевав на нереализованную энергию ненависти сокамерников.

– У-у-уу, чуханы – ебла позавалите! – лениво посоветовал Смирнов. – Не фуя таращиться – мы вам, бля, не кабаре-дуэт «Академия»!

Сокамерники безропотно притихли, не рискуя более тревожить послеобеденный отдых паханов.

– Присматривай получше, – бросил мне Смирнов и, отвернувшись к стене, опять погрузился в царство Морфея. Я посмотрел на часы (хорошо, что пластмассовые, а то бы отняли!) – до конца смены осталось сорок две минуты. Потом Серегина очередь караулить, а я смогу поспать. Сутки разбиты на четырехчасовые отрезки: четыре часа Смирнов отдыхает, а я бодрствую, затем наоборот. Если мы заснем вместе, нас моментально удавят сокамерники – и совсем небеспричинно…

Я опять потянулся и тяжко вздохнул. Зря доктор меня пожалел. Сидел бы сейчас в нормальной камере для сотрудников этажом выше – судя по слухам, там с лимитом все в ажуре – на каждого по шконке и хавки дают поболее. Любой сизошник знает, что при благоприятном стечении обстоятельств его толстая задница может моментально перекочевать из коридора на шконку, и поэтому сочувствует бывшим коллегам. А мы – психи (даром что к правоохранительным органам относимся), на сочувствие рассчитывать не имеем права.

– Скажи спасибо, дебил, что вас тут вообще отдельно держат, – огрызнулся корпусной, водворяя меня в камеру, когда я возмутился было, что народу тут более чем положено. – А то засуну в общую – махом отпидерасят! – И ловко протянул дубинкой по спине, отчего я стремительно влетел в свое новообретенное пристанище, отдавив кучке старожилов три ноги и ладонь. Дружно взвившись, старожилы отшвырнули меня обратно к захлопнувшейся двери и хором принялись выражать свое недовольство незапланированным появлением лишнего. В душе я был с ними согласен: камера четыре на два с половиной с двумя двухъярусными шконками на восемь рыл, а тут еще одного подбросили!

– А ну, тихо! – басом гаркнул с верхней шконки здоровенный мрачный мужик, заросший недельной щетиной. Гомон моментально стих. «О! Пахан местный, – решил я. – Очевидно, сейчас будут прописку делать». И, положив авоську с вещами на пол, начал разминать кисти рук. То, что в тесном пространстве камеры у противника было явное численное превосходство, меня особо не смущало. «Первого, кто кинется, рубану, второго загрызу – остальные после такого начала вряд ли пожелают резвиться, – подумал я. – Пусть они шизоиды, но не совсем же ведь законченные…»

– Ну и что ты за фуй с бугра? – полюбопытствовал верзила, медленно спускаясь со шконки на пол. Растолкав публику, он стал приближаться ко мне.

Повернувшись к каланче левым боком и слегка напружинив опорную ногу, я приготовился долбануть вопрошающего пяткой в промежность и спокойно ответил:

– Сыч я… Отряд спецназа ВВ. Номер не скажу. – И, отведя взгляд в сторону, добавил: – Замочил пленных «духов» в Грозном… Предварительный диагноз – шизофрения.

Обитатели камеры недовольно загудели – отчего-то им мой ответ не понравился. Верзила внимательно смотрел на меня с десяток секунд шалыми глазами, затем, обернувшись к публике, заорал:

– Да ша! Ша, чмыри! – И протянул мне руку, широко улыбаясь: – Серега Смирнов – Новосибирский ОМОН. Тоже шизофрения, но никого расстрелять не успел. А жаль… – Он возбужденно сверкнул зрачками и, похлопав меня по плечу тяжеленной ручищей, резюмировал: – Мы с тобой одной крови – ты и я. Ты Маугли читал?


Еще от автора Лев Николаевич Пучков
Сыч — птица ночная

У него есть могила и даже памятник над ней. Но Сыч — жив. В этом убеждаются Марат и его быки — в коротком и жестоком бою Сыч положил их всех до единого. Его злейший враг — Зелимхан назначает за голову Сыча награду в два миллиона долларов. А за такую сумму и мать родную можно продать, не то что брата по крови. И Сыча предают. Сможет ли Сыч и на этот раз избежать могилы?


Тактика выжженной земли

С такой ситуацией бывалые офицеры группы полковника Иванова еще не сталкивались. В тихом Черном Яре, куда их забросила очередная оперативная разработка, идет настоящая война. Шеф местной службы по контролю за оборотом наркотиков, похоже, ввел в районе свои законы. Стучат пулеметные очереди – это без суда и следствия расстреливают наркоторговцев, полыхают коттеджи наркобаронов, на подступах к городу безжалостно уничтожаются наркокурьеры. И в то же время в самом городе идет легальная торговля легкими наркотиками.


Убойная сила

Заплатят все. Все, кто обидел, предал, ушел от правосудия. Потому что функции Правосудия теперь взял на себя отряд в десять человек. Вернее сказать, команда из десяти мужиков, слаженная команда, понимающая друг друга с полувзгляда: бывший полковник ФСБ Шведов, бывший офицер ВВ Иванов, он же Сыч, и восемь не пригодившихся на гражданке специалистов ратного дела, выброшенных из ВС за ненадобностью. В одиночку они ничто, вместе — убойная сила.


Собачья работа

В городе появился безжалостный и расчетливый убийца. Но не матерый уголовник и не крутой боец спецподразделений. Хладнокровный и опытный профессионал – это нежная, симпатичная женщина, хрупкая, большеглазая Алина. 0на готова выполнить «заказ», но страшное надругательство над родной сестрой меняет ее планы: отомстить за сестру, захватить огромную сумму денег, спрятанную в тайнике, и благополучно выйти из игры – вот ее цель…


Джихад по-русски

У Сыча своя война — непрерывная и не знающая пощады. Его отряд действует с точностью хорошо отлаженного механизма, неумолимо перемалывающего врага в любом месте, в любое время, в любой ситуации. Женщине здесь места нет. И все же она появляется, готовая на все, лишь бы выручить сына — заложника. Что ж, в бою не до сантиментов. Она должна выполнить свою задачу, а Сыч со своими бойцами доделают все остальное. В этом можно не сомневаться…


Дело чести

Антон Иванов бывший офицер спецназа, потеряв на чеченской воине жену и друзей не намерен прощать убийц. Месть становится для него делом чести. Теперь он — Сыч, легендарный командир отчаянных головорезов. За два миллиона баксов он берется уничтожить группировку непримиримого полевого командира. «Заказ» оплачивает местный клан, желающий устранить конкурента. Но Сыч — кровник всех чеченских боевиков, и для него нет разницы между заказчиком и жертвой.


Рекомендуем почитать
Пуле переводчик не нужен

Работа военного переводчика, при всей кажущейся романтике и эксцентричности, тяжела и опасна. Чужие страны, чужие войны, на которых пуля не разбирает, кто враг, а кто человек сугубо мирной профессии, угодивший в пекло… Кроме того, эта профессия зачастую связана не только с войной, но и с международным шпионажем. За границей переводчики далеко не всегда работают на торговых представителей или маститых ученых. Чаще их «клиенты» – военные атташе, дипломаты и сотрудники спецслужб. Именно с этими людьми столкнулся главный герой книги во время работы переводчиком в Индии и Пакистане…


К югу от мыса Ява

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


След мустанга

Северо-Американские Штаты. Время покорения Дикого Запада.Русский юноша-гимназист и сын мелкого ремесленника оказываются в Америке. Друзья называли их Крисом и Билли, враги окрестили Потрошителями, однако они оставались все теми же одесскими парнями, Кириллом и Ильей. В Америке они научились многому, но лучше всего получалось у них грабить банки. И все же самые острые ощущения со временем приедаются, а потому через несколько лет друзья решили осесть в Оклахоме.Однако вскоре неизвестный убийца расправляется с их другом.


Прыжок рыси

«Власть чаще всего держится на трех китах: нефти, наркотиках или оружии», — считает главный герой романа частный детектив Евгений Столетник.Расследуя убийство своего недавнего знакомца, журналиста Павла Козлова, он выходит на преступников, облеченных властью. Свободная экономическая зона города Приморска, в котором происходит действие, оказывается «свободной» для мафиози и «зоной» для ее жителей.


Учитель афганского

Россия захвачена НАТО. Москва ликвидирована как город. В Афганистане в горах Гиндукуша в долине Хаваа терпит бедствие «Боинг» с весьма ценным грузом. Чтобы найти его, американцы силой заставляют пойти бывшего воина «афганца». Ну а дальше читайте роман!


Читер

Что наша жизнь — ИГРА! Что может получиться из человека выросшего на компьютерных играх? А если эти игры не плод чьей-то фантазии, а попросту отображение реальности?.. Особенности: — не однозначная и резко развивающаяся сюжетная линия действительности недалекого будущего, — бьющий адреналином экшен с черными пятнами мистики заставит вас поверить, что умереть можно не один раз, — уникальный главный герой, со своими способностями, возможностями и тараканами, — фантастические так и реально существующие образцы оружия и техники, — максимальный уровень повреждений, — широкий ассортимент персонажей и действующих единиц, — забавно, — что это все во время выборов.Внимание: сцены насилия и ненормативная лексика.Автор не несет ответственность за вред, нанесенный вашим идеологическим и моральным убеждениям.


Мастер мокрых дел

Кинолог Сергей Рудин по кличке Пес, за плечами которого немалый опыт службы в горячих точках, оказался в патовой ситуации. Альянс, которому он служил верой и правдой, подозревает его в убийстве хозяина. Да еще все уверены, что общак альянса похитил именно он. Рудин пытается выяснить, кто стоит за всем этим, и отвести подозрение от себя. Он еще не знает, что суперкиллерша Ли должна уничтожить руководство альянса по заказу конкурентов. Но когда узнает, будет уже поздно…


Пояс шахида

Каждый в этом мире занят своим делом. Бывший спецназовец Сыч и его команда вдумчиво и основательно готовятся к ликвидации головорезов, содержащихся под усиленной охраной. Известный полевой командир почему-то из кожи вон лезет, организуя побег какому-то старому пастуху. Международный террорист планирует чудовищную акцию, кощунственную даже для фанатиков-исламистов. А юный вундеркинд, побывавший в заложниках у чеченских бандитов, посвящает свою жизнь кровной мести и устраивает натуральный «газават» чеченской диаспоре, до сего дня чувствовавшей себя хозяевами его родного города… Но, как известно, жизнь штука непредсказуемая, и никто даже не может предположить, что в один прекрасный день пути всех этих славных ребят пересекутся…


Шесть секунд до взрыва

Война – тяжелая работа. Антон Иванов, по прозвищу Сыч. командир группы спецназа, – настоящий профи, проведший в Чечне полтора года. Но и долгожданный отпуск обернулся для него войной – боевики похитили его жену и увезли с собой в горы. Теперь война стала для него личным делом, делом кровной мести. Он идет по следам боевиков, словно волк, преследующий добычу. Все еще впереди – изнурительные переходы, долгие засады, ледяная ярость, молниеносные схватки и как награда – кровь врагов. А потом отпуск кончится и Сыч снова вернется на войну.


Кровник

Война — тяжелая работа. Антон Иванов, по прозвищу Сыч, командир группы спецназа, — настоящий профи, проведший в Чечне полтора года. Но и долгожданный отпуск обернулся для него войной — боевики похитили его жену и увезли с собой в горы. Теперь война стала для него личным делом, делом кровной мести. Он идет по следам боевиков, словно волк, преследующий добычу. Все еще впереди — изнурительные переходы, долгие засады, ледяная ярость, молниеносные схватки и, как награда, — кровь врагов. А потом отпуск кончится, и Сыч снова вернется на войну.