Дерзкий рейд - [16]

Свердлов поднял голову и доверчиво, внимательно посмотрел на Колотубина:

— Туда остается свободный лишь один путь — по Волге до Астрахани, оттуда Каспийским морем к Красноводску и далее по железной дороге до Ташкента.

Колотубин следил за карандашом Якова Михайловича и сосредоточенно думал. Задачка не легонькая… И по реке, и морем, и поездом через пустыню. Когда же они таким кружным путем до Ташкента доберутся?..

— Часть груза, как уже сказал товарищ Джангильдинов, — винтовки, патроны, пулеметы, бомбы — отряд уже получил здесь, а остальное возьмете в Царицыне. Там сейчас находится народный комиссар по делам национальностей товарищ Сталин, — продолжал Яков Михайлович. — Владимир Ильич сегодня по телеграфу связался с ним. В Царицыне по всем делам обращайтесь к Сталину.

— Ясно, Яков Михайлович, — кивнул Степан.

Зазвонил телефон. Свердлов снял трубку:

— Да, да… Слушаю. Очень хорошо! Значит, все готово? Так, так… Сейчас приедут, направляю прямо к вам. Хорошо, хорошо… Что?.. Да, грузовые крытые машины. Конечно, вы правы… Лучше не к подъезду, а во двор… Да, да… Джангильдинов… Второй — товарищ Колотубин.

Окончив разговаривать по телефону, Свердлов сел на свое место, что-то торопливо записал в блокнот, потом, подняв голову, посмотрел в глаза Джангильдинову, затем Колотубину и обычным спокойным голосом, словно речь идет о чем-то обыденном, сказал:

— Еще, друзья, одно секретное задание правительства. О нем должны знать как можно меньше людей. Вы повезете в Ташкент еще шестьдесят восемь миллионов рублей, в основном золотом. Деньги сегодня же получите в банке.

Колотубин, услышав такие слова, внутренне насторожился. Шестьдесят восемь миллионов!.. Подобные цифры приходилось встречать лишь в задачнике арифметики, а тут — деньги, золото… И поручают их ему, Степану, который отродясь больше десятки в руках не держал. И этому киргизу… Колотубин взглянул на Джангильдинова. Тот был спокоен, словно речь шла не о золоте. «Видать, товарищ уже знал о деньгах, — сразу решил Степан. — Тем лучше». И продолжал слушать Свердлова, который говорил, что золото нужно для создания частей Красной Армии, что царские ассигнации и керенки потеряли ценность, а золотые червонцы в ходу, на них можно купить лошадей, снаряжение…

— Деньги вы должны доставить в Совнарком Туркестанской республики, — сказал Яков Михайлович. — Это секретное поручение. А мой совет — нигде не задерживайтесь. Помните, это очень важно, государственно важно скорее доставить золото и боеприпасы.

Снова зазвонил телефон. Яков Михайлович взял трубку, и на его усталом лице появилась радостная улыбка. Он утвердительно закивал, соглашаясь с собеседником:

— Да, да… Все сделано. Как? Да, да… Оба здесь. К Вам? Хорошо, Владимир Ильич.

И, положив трубку, Свердлов быстро встал из-за стола:

— Вас ждет Владимир Ильич. Идемте!

Глава четвертая

1

Во дворе банка, на Неглинной, едва Колотубин и Джангильдинов спрыгнули с передней машины, их встретил невысокий чекист в черной кожанке и синих галифе, на желтом ремне у него почти до колен тяжело свисал кольт в темной полированной деревянной кобуре. Степан невольно обратил внимание на кольт. «Хороша пушечка!» — подумал он ласково, оценивая со знанием дела пистолет.

Рядом с чекистом стоял коренастый, широколицый моряк.

— Начальник особого отдела нашего отряда Малыхин, — представил Джангильдинов моряка Колотухину.

— Мы вас давно поджидаем, все уже готово, — сказал Малыхин, крепко пожав руку комиссару.

— А теперь давайте мандаты, — потребовал чекист в кожанке. — Как говорится, порядок есть порядок.

— Тем более революционный, — в тон ему ответил Колотубин.

— Топайте за мной, — сказал чекист.

Он повел их длинным коридором, потом по железной лестнице они спускались вниз в подвал и снова шли через какие-то комнаты. Чекист шел уверенно, по всему было видно, что он здесь хорошо освоился. Работники банка, почтительно здороваясь с ним, искоса с любопытством поглядывали на коренастого Джангильдинова и рослого Колотубина. Здесь стоял специфический, едва уловимый запах подвала и гулко раздавались шаги. «Как в тюрьме», — подумал Степан, проходя мимо массивных железных дверей с круглым глазком. Он впервые находился в святая святых байка — в его хранилище и поэтому был весь внимание.

Наконец, вошли в просторную комнату. Вдоль стен стояли шкафы, набитые толстыми конторскими книгами, папками. За письменным столом сидел пожилой худощавый мужчина в очках, с темной, чуть тронутой проседью узкой бородкой и с большой залысиной, отчего лоб казался непомерно огромным. Лицо его своей желтоватой бледностью напоминало лицо узника, который много лет просидел в одиночке, не видя солнца, дневного света. Однако в нем не было ни удрученности, ни ожесточенности арестанта, а скорее можно было прочесть холодную скупость и деловитость ростовщика. Темный чиновничий сюртук с ярко начищенными пуговицами подчеркивал строгость и важность этого столпа казначейства.

— Илларионыч, вот привел, — сказал чекист, — знакомься. Товарищ Джангильдинов и товарищ Колотубин. Вот мандаты ихние.

Бывший чиновник долго и внимательно изучал документы командира и комиссара, не скрывая неприязни, окинул вошедших сухим, колючим взглядом с ног до головы, горько усмехнулся.