Дерзкие рейды - [3]
— Вот именно. А наш Левочка сотворил стишок о том, как рейдяне тихою толпой под Велижем кочуют…
— Вместо «рейдяне» лучше поставить «славяне», — посоветовал Клинцов, оглянувшись на Леву.
Тот резко шевельнулся на своей шинели, раскинутой по бугрящимся корням, но ничего не сказал.
Этот худенький паренек — бывший студент университета, становился комиссару все более симпатичен. С первых дней войны он просился в разведку и добился зачисления запасным переводчиком в их отряд… А вскоре Лева, к изумлению всех, показал себя метким стрелком, и это почти без тренировки! А если позаниматься?
Клинцов вспомнил, как однажды он полюбопытствовал, почему Лева укладывается на корнях, хотя земля совсем сухая. Лева отозвал комиссара в сторонку и, убедившись, что никто не слышит, рассказал… Выяснилось: он дал маме слово остерегаться простуды. Поэтому и стелет себе на корнях. Так надежнее…
Клинцов отбросил эти мысли. Сейчас надо думать о другом — о взаимоотношениях бойцов друг с другом. Отряд должен стать надежным коллективом. Мало ответственности перед командирами. Необходима ответственность и перед товарищами. А главное, пора приучить бойцов мыслить самостоятельно. Настоящий, храбрый воин всегда полон сдержанного достоинства. Ему претит, когда политруки разжевывают навязшее в зубах. Плох командир, который стремится думать за рядового даже в неподдающихся пересказу житейских сложностях.
Радостный возглас с северного поста прервал мысли Клинцова:
— Ковеза пришел!..
— Где командир? Он только что был здесь и тревожился.
Клинцов поднес к глазам часы со светящимся циферблатом. Ноль пятьдесят шесть. И тут же услышал голос Шеврука:
— Подъем!..
Клинцов подошел к северному посту почти одновременно с Шевруком. Ковеза вскинул ладонь к фуражке:
— Товарищ командир отряда! Задание комвзвода лейтенанта Алексаева выполнено. Разрешите доложить о результатах?
Какие-то секунды командир отряда колебался. Он почувствовал в хрипловатом баритоне Ковезы нотки удовлетворения. Конечно же, разузнал что-то важное. Скорее выслушать. Но все помнят слова комвзвода разведчиков о назначенном Ковезе сроке возвращения… Раскатистый бас командира отряда становился жестким, режущим:
— Когда комвзвода приказал вам, старший сержант, вернуться?
— До двадцати четырех.
— А сейчас… — и собравшиеся вокруг уловили взметнувшийся к лицу командира светлячок его наручных часов, — сейчас ноль пятьдесят девять!
— Разрешите доложить, това…
— Не разрешаю! — отрубил Шеврук. — Доложите через три минуты. Пока слушайте!.. За недисциплинированность отстраняю старшего сержанта Ковезу от форсирования шоссе с головной группой разведчиков. А перед завтрашним утром вы с бойцом Нечаевым обязаны втихую провести через шоссе вьючных лошадей и прибыть в пункт, який после вашего доклада покажу на карте. Если же, старший сержант, снова проявите недисциплинированность, отстраню от боевых дел на все время рейда. Закатаю в хозвзвод!
— У нас же нет хозвзвода, товарищ командир, — заикнулся Ковеза.
— Будет! Организуем! — заверил Шеврук. — Пока что пара наших кобыл составляет ядро хозвзвода. После, может, и паршивенькую телушку заведем. А к ней треба погонщика.
Минуты через три пришли командиры взводов, чтобы выслушать сообщение Ковезы.
…Дело было так. Ковеза догнал карателей, когда те в густеющих сумерках сочли за благо прекратить преследование и повернули назад. Следуя за ними по пятам, он остановился: каратели расположились на ночлег вдоль шоссе. Очевидно, решили подождать, когда советские бойцы снова сунутся минировать.
Убедившись в этом, разведчик хотел было поспешить восвояси, но тут послышалось урчанье мотора… Ковеза подался вперед, чтобы определить, что за машины. Утробное гуденье чем-то неуловимым отличалось от хорошо знакомого рокота немецких грузовиков… И вот в каких-нибудь семи-восьми метрах прокатила неразличимая в темноте машина с замаскированными фарами, пропускавшая свет лишь через узкие щели. За ней — вторая. Она остановилась почти рядом с разведчиком. Вспыхнули фары, и Ковеза увидел лакированную портупею, которая могла принадлежать только немецкому офицеру. Машина оказалась броневичком.
— Портупея? — быстро спросил Шеврук. — Не ошибаешься? Разглядел ее хорошо?
— Хиба ж я стал бы докладывать! — повел Ковеза своими широченными плечами. — Портупея — це дрибность. Але ж броневики на шоссе…
— Портупеи носят только эсэсовцы, — тихо напомнил Клинцов.
— Потому спрашиваю! — увидев, как, воспользовавшись паузой, Ковеза с изумительной быстротой скрутил себе цигарку, Шеврук щелкнул зажигалкой, поднес огонек разведчику. — Потому и спрашиваю… Привидеться могло! Свет фар — обманчивый, дюже много теней в кустарнике…
Ковеза только снова повел плечами, пыхнул дымком. Помолчав, добавил:
— Крушина кругом вся была порублена пулями… Плотный огонь ихняя засада вела по нас… А фашистика бачил ясно. Блызенько!.. Финкой мог бы достать. Воздержался.
— Правильно поступил, — одобрил командир и резко повернулся к подбежавшему сержанту Хомченко: — Чего тебе?
— С поста на южной стороне моторы слышны. Примерно в километре.
— Вот и подтверждение, — усмехнулся комвзвода разведчиков Алексаев.
Герои этой повести — разведчики-лыжники отряда особого назначения Западного фронта. Словно белые призраки появляются они в тылу врага, громят его гарнизоны, парализуют коммуникации, совершают дерзкие диверсии.Автор повести — участник Великой Отечественной войны, ныне генерал-полковник в отставке. Он создал художественное произведение, но в его основе реальные люди и события, связанные с боевыми действиями одного из отрядов особого назначенияДля массового читателя.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Нада Крайгер — известная югославская писательница, автор многих книг, издававшихся в Югославии.Во время второй мировой войны — активный участник антифашистского Сопротивления. С начала войны и до 1944 года — член подпольной антифашистской организации в Любляне, а с 194.4 года — офицер связи между Главным штабом словенских партизан и советским командованием.В настоящее время живет и работает в Любляне.Нада Крайгер неоднократна по приглашению Союза писателей СССР посещала Советский Союз.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
В документальной повести автор, дважды Герой Советского Союза генерал-полковник авиации Владимир Дмитриевич Лавриненков, тепло и с глубоким знанием дела рассказывает о своем замечательном командире Герое Советского Союза Льве Львовиче Шестакове, человеке беспримерной храбрости, новаторе воздушного боя, строгом и взыскательном воспитателе, заботливом наставнике крылатых воинов, вставших на защиту любимой Родины.Книга рассчитана на широкий круг читателей и прежде всего на молодежь.
В книге рассказывается о жизни и деятельности известного конструктора артиллерийских систем Героя Социалистического Труда генерал-полковника технических войск Василия Гавриловича Грабина. Творчество создателя дивизионных и противотанковых пушек, орудий для танков является ярким примером самоотверженного служения народу. Для молодежи.
Воспоминания Мусы Гареева, дважды героя Советского Союза, летчика штурмовой авиации.
Документальное повествование о боевых действиях Пинской, Волжской и Днепровской военных флотилий, о героических подвигах моряков, вступивших в войну неподалеку от Бреста и прошедших с боями от Волги до Шпрее, от Сталинграда до Берлина. Шквалы артиллерийского огня обрушивали они на тылы врага, «на колесах» перемещали свои боевые корабли с одной реки на другую, высаживали дерзкие десанты, помогая войскам форсировать водные преграды…Книга рассчитана на массового читателя, в первую очередь на молодежь.