Дерзкая пленница - [86]

— У мужчин такие низменные желания, дорогая моя. Спасибо, что вы пошли им навстречу. Вы — самое милое существо, которое встретилось мне за многие годы.

«Он так мягок, слишком мягок и учтив, черт бы его побрал!» — подумала Лили.

Робер уснул, а она лежала, одинокая и печальная. Среди ночи Лили тихонько встала и подошла к окну: да, она страстно надеялась, что Робер станет для нее необходимым, заменит Ги, но оказалось, что это невозможно. В мыслях и в постели неизменно присутствовал Ги…

Голос Робера нарушил течение ее мыслей:

— Вы уже сожалеете о случившемся, дорогая? Лили быстро обернулась к нему, с ее губ уже были готовы слететь слова отрицания.

— А для меня все это драгоценно, Лили. Теперь вы, вероятно, хотели бы, чтобы я ушел и не нарушал ваш сон? — предположил он.

— О Робер, вы так добры и заботливы! — Она вернулась в постель. — Я не хочу, чтобы вы покидали меня, нам обоим будет слишком одиноко. Просто обнимите меня, прошу вас.

На следующий день Робер был счастлив и беспечен, как мальчишка. Настроение его было так заразительно, что вскоре Лили уже смеялась вместе с ним. При этом он был чрезвычайно заботлив и добр. Крупный с виду, грубый и простоватый воин, в обращении с Лили Робер был почти застенчив, любезен, но без чопорности. Она мылась у огня, когда Робер неожиданно вошел в комнату. Став пунцовым от смущения и умоляя простить его за вторжение, он тут же удалился. А молодая женщина вспомнила Ги. Он с таким искренним наслаждением смотрел, как она моется, а когда она вылезала из чана, блестя мокрой кожей, он не мог устоять и хватал ее в объятия. С нее еще капала вода, а Ги уже брал ее. А когда мылся он сам, то подшучивал над ней, подзывая к себе и делая вид, что посадит ее в чан вместе с собой. Вздохнув, усилием воли Лили заставила себя вернуться в настоящее.

Ночью Робер пришел к ней, и все было точно так же, как вчера: темнота, слишком нежные ласки, быстрое завершение… Единственное чувство, которое Лили испытывала к Роберу, была благодарность за бережное обращение с ней.

Через три дня явилась свита Робера, чтобы сопроводить их обратно в Беркхэмстед. По дороге Анселен де Курси как бы случайно оказался подле Лили. Сняв шляпу, он поклонился и сказал:

— Поздравляю вас с успехом. Я вижу, что все в порядке. Мне достаточно было взглянуть на Робера. Я зайду к вам на днях.

И он пустил коня галопом.

По возвращении в Беркхэмстед Лили приятно удивилась, обнаружив, что для нее приготовлены более пышные покои. Они были расположены в одном из новых флигелей, и окна выходили в красивый сад. Бетта ждала ее и, услышав одобрение молодой женщины, просияла.

Робер нежно с ней попрощался, не стесняясь присутствия Бетты.

— Теперь я не смогу проводить с вами столько времени, сколько мне хотелось бы, к тому же мы должны заботиться о вашей репутации и избегать скандалов, дорогая. Посредником между нами будет Анселен, мой близкий друг. Он человек осторожный, и вы можете ему всецело доверять.

У Лили эти слова вызвали большие сомнения, и они с Беттой обменялись понимающими взглядами.

Глава 25

Как это ни удивительно, но прошла почти неделя, прежде чем Ги обнаружил исчезновение Лили. Он считал, что она, будучи весьма упрямой, избегает его и сидит в своей комнате. Узнав, что Лили уехала и Элисон все это время держала его в неведении, Ги пришел в ярость.

— Куда она могла уехать?! — бушевал он. Элисон не осмелилась сказать ему правду, и два часа Ги рвал и метал, а потом приказал седлать свою лошадь и объявил, что немедленно отправляется в Лондон искать Лили. Рольф попытался успокоить его и предложил поехать вместе.

— Оставайся здесь и приструни свою своевольную супругу, — отказался Ги.

Прибыв в Лондон, он явился на постоялый двор, где они останавливались с Лили, и очень удивился, узнав, что его поджидают. Он с великим облегчением услышал, что Лили жила здесь, и его охватила слабость. Пригласив хозяйку постоялого двора выпить с ним, он тщательно расспросил ее.

— Так, значит, моей жены здесь уже нет, мадам?

— Нет, мсье. Она велела передать вам, что уезжает без вас, и еще сказала приписать ее счет к вашему, мсье.

— Вот как! — возмутился Ги. — И куда же она поехала?

— Неужто вы не знаете, мсье? — удивилась хозяйка.

— Должен признаться, мадам, не знаю. У нас были, как бы это выразиться, семейные неурядицы, и жена уехала из дома, не сказав куда.

— Понятно. Ну, я думаю, что мадам и монах, с которым она путешествовала, направились в Беркхэмстед.

— Монах?!

Мысли Ги завертелись. Конечно! Она уехала с отцом Себастьяном! Он отправлялся домой примерно в то же время. Беркхэмстед, Робер — его словно ударили ножом! Ясное дело, куда же еще ей было ехать? И, сев на кровать, Ги опустил голову на руки.

— Вам нехорошо, мсье? — спросила хозяйка, серьезно встревожившись.

— Нет, просто я устал. Благодарю вас, мадам. Ги бросился на кровать, не раздеваясь. Лили его предала! Стоит ли ехать за ней после этого? Нет, ни за что! Ги метался и ворочался на кровати всю ночь, не зная, что предпринять. Ничего не придумав, он вернулся в Годстоун. Прибыв домой, Ги позвал к себе Рольфа и братьев.

— Я хочу объявить своим людям, что даю сто серебряных денье за голову Мортена.