Дерзкая пленница - [16]

— Но нас изнасилуют! — воскликнула одна из девушек.

— Это будет наименьшая беда, милая, из всего того, что может с вами случиться, — выразительно произнесла леди Элисон.

— Саксы умеют насиловать не хуже, чем норманны! — усмехнулась Лили, сжав кинжал, висящий у нее на поясе.

— Убери свой кинжал, Лили! — приказала мать. — Так вот! Они — мужчины! И они хотят поработить нас! Но они забыли, что это женщина всегда покоряет мужчину! Нам очень повезет, если мы сумеем остаться в живых. Да, мы лишимся всего, у нас ничего не будет, кроме жизни. Но этого достаточно! Умные женщины во все времена превращали мужчин в своих рабов. И я надеюсь, что каждая из вас сумеет доказать это. Не нужно никакого вероломства. На мед поймаешь больше мух, чем на уксус. Я сделаю для вас все, что смогу. Остальное в ваших руках. Я пойду в деревню и сама поговорю с крестьянами. Мы не поднимем на них оружие. Никакого отпора они здесь не получат! Да и, честно говоря, разве для крестьян что-нибудь изменится, когда у них будут новые хозяева? Разумеется, если эти хозяева не причинят им вреда.

Подле Лили плакала Эдит, а юная Роза кидала вокруг испуганные взгляды, словно готовясь к бегству.

Эмма сжала руками грудь и прошептала:

— Убиты? Все наши мужчины убиты? Не может быть! Прошу тебя, Боженька! Нет! Нет! Марк! Марк! Не умирай, прошу тебя! Не оставляй меня одну! — С ней началась истерика.

Леди Эдела подошла к Лили и тихо сказала:

— Надо увести дам, а то, глядя на них, и служанки ударятся в панику.

Лили собрала всех дам и мягко сказала:

— Ступайте в большую комнату, обсудим все в своем кругу.

Лили была удивительно спокойна. Ее тревожило лишь сознание того, что в данных обстоятельствах это ненормально. Однако она почувствовала облегчение, когда увидела, что и леди Эдела, как ей показалось, сохраняет полное присутствие духа, хотя положение ее такое же, как и у Эммы: она тоже потеряла своего мужа, Льюка.

— Они будут пытать нас. Они распнут нас на кресте! Они вспорют нам животы! — выкрикивала Эмма.

Лили резко ударила ее по лицу.

— Прекрати, Эмма! Нужно подумать, нужно составить план действий. Возьмите себя в руки, — обратилась она к Эдит и Розе. — Хватит рыдать! Они пришли одни. С ними нет женщин. Им понадобится то же самое, что и всем мужчинам. Чтобы им готовили еду, стирали, чинили одежду… — сказала Лили, отчаянно пытаясь придумать, чем еще они могут быть полезны.

Эмма перестала голосить.

— Ты считаешь, что они пощадят нас, потому что мы женщины? — недоверчиво спросила она.

— Мы должны на это надеяться. Иначе мы все сойдем с ума!

Эмма, казалось, несколько успокоилась, но Эдела, до сих пор хорошо владевшая собой, вдруг вся затряслась.

— Боже милостивый, они нас изнасилуют! Известно, что такое воины, когда у них долго нет женщин!

— Эдела, я думаю, не стоит говорить об этом при Розе и пугать невинную девушку.

— Зачем я противилась Уолтеру, — рыдала Эдит, — я виновата перед ним! Я не позволила ему, а теперь он… убит!

Лили поняла, что пора переходить от слов к более действенным средствам.

— Да, Эдит, они все убиты, и мой отец в том числе, но я прошу тебя, вытри слезы. Может, твоя жизнь зависит от твоего хорошенького личика. Не порть же его слезами, мужчины их не выносят, — сурово сказала она. — Вспомни, ты же сама бранила меня, когда я чего-то боялась! В конце концов, норманны — всего лишь мужчины. Пойдем выпьем хмельного меда!

Леди Элисон обвела взглядом крестьян. Они стояли семьями и испуганно жались друг к другу. Свинопас с женой и детьми, пастух, пасший быков, со своей семьей, Эдгар, овчар, с Мей и двумя детьми. Чуть поодаль те, кто пахал землю и выращивал хлеб. Все они были охвачены страхом перед неведомым.

— Я знаю, вы обеспокоены тревожными слухами, которые доходят до вас! Поэтому я и пришла. Лорд Этельстан и наши воины пали в битве. Я не стану вам лгать. Нам всем грозит серьезная опасность, и поэтому мы должны помочь друг другу. Нормандские захватчики очень близко. Если мы не окажем сопротивления, мы можем спастись. Я намерена отдать им Годстоун. В ваших хижинах враги не должны обнаружить никакого оружия. Коль скоро вы восстанете против них, вас убьют! Если же вы подчинитесь и будете хорошо работать, я думаю, в вашей жизни особых перемен не произойдет.

Леди Элисон почувствовала, как в ней нарастает страх, но тут же подавила его, чтобы он не передался — крестьянам. Мысленно она помолилась о том, чтобы слова, произнесенные ею с такой уверенностью, оказались не очень далеки от истины.

Спокойствие леди Элисон лишь немного утишило страхи крестьян. Они боялись норманнов, как чумы. Многие прямо сейчас, не дожидаясь этих , чудовищ, убежали бы в леса, но их останавливала другая опасность: любой человек, обнаруженный в лесу, считался вне закона, и каждый мог убить его совершенно безнаказанно. В этом отчаянном положении у крестьян оставался только один выход — молиться. И они молились. А чтобы вдвойне обеспечить себе божественную защиту, ходили также к Мораг, покупали у нее амулеты и талисманы, просили поворожить. Дела у Мораг никогда еще не шли так хорошо. Она трудилась день и ночь, чтобы успеть обиходить всех страждущих. Приходилось чуть ли не умолять ее, и Мораг была завалена едой, дровами и прочими нужными ей вещами. Но вот беда! Она не испытывала прежнего удовольствия, дурача соседей, ибо ее и их благополучие были тесно связаны. Как никогда в жизни, Мораг хотелось, чтобы на самом деле существовала такая ворожба, которая могла бы держать в страхе злые божества.