Держи голову выше: тактики мышления от величайших спортсменов мира - [33]

Мейер так же пространно рассуждал о необходимости каждого человека чаще беседовать с окружающими о своих психических заболеваниях. Впрочем, ему даже не нравится сам термин заболевание применительно к этим ситуациям. Разумеется, в мире есть люди, страдающие самыми что ни на есть тяжелыми психическими расстройствами, люди, нуждающиеся в интенсивной психиатрической терапии и даже госпитализации. Но в этой области весьма широк разброс по степени серьезности симптомов; скажем, на одном конце спектра астма, на другом же – прокол легкого. Технически и то, и другое можно отнести к расстройствам дыхания. Так что когда речь заходит о психическом здоровье, термины вроде заболевания или расстройства отталкивают и пугают людей, из-за чего они идут на попятную, хотя на самом деле всё можно решить одним простым метафорическим «ингалятором» для психики.

Мейер сравнивает трудности психики с физическими травмами.

– Я никогда не прибегаю к термину «заболевание», потому что не верю, что эти случаи – заболевания. Я убежден, что они ничем не отличаются от, скажем, растяжения мышцы. Растяжение – не заболевание связок.

Он называет это «взяться за ум». И его стараниями в футбольной школе Университета Огайо сложилась, пожалуй, самая прогрессивная программа на элитном уровне NCAA в том, что касается обеспечения сотрудников команды и спортсменов-студентов необходимыми инструментами для понимания психического здоровья и правильного управления им. У университета есть всё, что нужно: от спортивных психологов в штате команды до регулярных, интенсивных, многочасовых семинаров в расписании.

Всё это служит цели поощрения тех разговоров, которые так трудно бывает начать, разговоров о том, что в действительности значит «обладать крепкой психикой». И когда люди начинают вести такие разговоры друг с другом, происходят значительные перемены.

Возьмем Оливера Мармола. Он был младшим шортстопом в колледже Чарльстона в 2007 году, когда его задрафтовал «Сент-Луис Кардиналс». Пять лет спустя «кардиналы» попросили его возглавить их команду новичков в Джонстон-Сити, штат Теннесси, сделав его, 25-летнего парня, самым молодым менеджером бейсбольной команды. «Это просто говорит о том, что как игрок я был так себе», – смеется он.

На тренировках он чувствовал себя абсолютно комфортно. Никакой тревожности, играл как шортстоп из высшей лиги. Но как только начиналась игра, БУМ! «Паника», – говорит он. И выходило так, что все усердные труды шли прахом.

Только когда Мармол сам стал тренером, он осознал, что у сотен других ребят есть те же сложности. «И тебя приучают не говорить об этом в раннем возрасте, а просто справляться с трудностями самостоятельно», – сокрушается он.

Мы все это слышали: «соберись». «Стисни зубы и продолжай». «Разберись с собой, наконец». Мармол качает головой: «Эти слова звучат мотивирующе, но на деле это сущая чепуха, потому что в конечном счете ты просто сдашься – и тебя накроет».

У УНИВЕРСИТЕТА ЕСТЬ ВСЁ, ЧТО НУЖНО: ОТ СПОРТИВНЫХ ПСИХОЛОГОВ В ШТАТЕ КОМАНДЫ ДО РЕГУЛЯРНЫХ, ИНТЕНСИВНЫХ, МНОГОЧАСОВЫХ СЕМИНАРОВ В РАСПИСАНИИ.

Мармол нашел свое призвание в тренерской работе. В первый год работы его команда установила рекорд по числу побед, а в следующем сезоне его повысили до должности менеджера «Стэйт Колледж Спайкс», команды, аффилированной с «Кардиналс» и выступающей в младшей лиге класса А в короткий сезон. В том году им удалось выиграть титул чемпионов дивизиона, и годом позже – титул чемпионов лиги. Затем Мармола продвинули еще выше, назначив менеджером команды «Палм-Бич Кардиналс», выступающей в том же классе А, но уже полноценный сезон. Там они показали результат в 75 побед и 63 поражения и далеко прошли в пост-сезоне, выбыв из борьбы за титул лишь в полуфинале.

По ходу этого длинного пути точка зрения Мармола на рабочие процессы разительно поменялась. Будучи игроком, он всегда испытывал смутное ощущение того, что парни, способные выйти и сыграть хорошо, отличаются от остальных, но он знал, что они все переживали ощущения «бабочек в животе», которое на самом деле является банальной тревогой. Но хорошие игроки иначе справлялись с этими эмоциями. Став тренером, он узнал, что их мозг не распознаёт такие реакции, как проявление тревожности, в отличие от его и моего мозга. Он понял, что «эти ощущения не плодят панику в них. Они используют их как топливо для подпитки в предстоящей схватке».

Более того, одно дело – страдать от своего рода парализующей тревожности и видеть ее в поведении своих партнеров, будучи игроком, и совсем другое – видеть такие страдания собственных игроков, будучи тренером. При этом традиционный подход тренеров, если начать всерьез задумываться о нем… ну, здесь придется обойтись без вежливости: был в лучшем случае безграмотным, и притом намеренно безграмотным, в худшем же – просто идиотическим.

Если у игрока начинаются трудности – когда он начинает ошибаться в простых передачах, когда ловит мандраж и начинает недвижно замирать на питчерской горке, – то при традиционном подходе реакция тренеров, по словам Мармола, оказывается такой: «Не говори об этом, только сделаешь ему хуже». Но это не ответ. Игрок знает, что с ним не всё в порядке. Тренер знает. И в то же время действует правило: