Деревянный венец. Том 1 - [41]

«А в чем опасность?»

«Ты вспомни, братец, сколько там водится всякого разного. Пока проклятый город стоит, это всякое разное не может из него вырваться. Но разрушь город, поломай защитные контуры, нанесенные древними магами на его стены и дома, — и что будет? Именно поэтому каждое десятилетие маги Земли — наши, из Ковена — проверяют напряжение подземных слоев на этих равнинах, чтобы не допустить землетрясений».

Арон помнил только то, что он — то есть Прежний — читал об обитателях Иргамо: живое пламя сефер, способное сжечь даже камень и металл, четырехрукие орес — костлявые уродцы с гипнотическим взглядом, многоголовые химеры, которых невозможно убить — разрубленные части тут же соединяются и срастаются… Но вживую никого из них не видел.

«А, точно. Я-то видел, позднее — но это воспоминание тебе не досталось. Мне пришлось еще раз наведаться в Иргамо и там я встретил этих чудовищ… Кстати, они никогда не спят, а еще их мучает вечный голод… Думаю, прорыв из Бездны среднего размера они проглотят, не сильно напрягшись. Наше счастье, что древние маги там их заперли и что чудовища не размножаются».

С последней фразой Арон мог только согласиться.

— Все, — выдохнул Уррий, прервав его мысленный разговор. — Я проверил до самого огненного ядра — напряжения в слоях под городом больше нет.

Арон посмотрел на него внимательно — Уррий сейчас казался абсолютно нормальным, без следа прежнего буйного веселья. Но надолго ли? Или, как в прошлый раз, стоит Уррию убедиться, что все в порядке, стоит успокоиться, и безумие опять его захватит? Нужно было придумать, как вернуть Уррия в нормальное состояние.

Что-то в словах Прежнего дразнило намеком на решение, но Арон пока не мог определить, что именно…

«Да?» — тут же заинтересовался тот. — «Что же я тебе такое сказал?»

И Арон вспомнил — это прозвучало в рассказе Прежнего о чудовищах.

— Уррий, ты опасен сейчас, ты это понимаешь? — заговорил он, глядя Уррию в глаза. — Для города, для людей. Даже для Ниссы.

Змей вздрогнул и виновато посмотрел на щель в мостовой, которая под его взглядом торопливо закрылась.

— Я не знаю, что мне делать, — пожаловался он. — Как остановиться?

— После того как ты создал этих странных существ, часть твоей безумной Силы превратилась в нормальную. Очень небольшая часть, но главное, что процесс пошел, — сказал Арон. — Тебе нужно заснуть и позволить безумной Силе выжечь себя до конца.

Уррий задумчиво нахмурился, потом медленно кивнул.

— Я могу создать купол, который будет питаться от моей неправильной Силы, — предложил он. — Пока я буду спать.

Потом его взгляд блеснул весельем.

— А на этом куполе будут плясать магические огоньки, и как только маленькие двуногие…

— Уррий, нет! Просто магический защитный купол, который просто выжжет безумную часть твоей Силы — без… без твоих шуток. Хорошо?

Уголки рта Уррия разочарованно опустились, но он кивнул.

Глава 17

Идея просто спать Уррию, если честно, не очень нравилась. В Нем бурлили пузырьки веселой магии, поднимались к поверхности сознания и смешно лопались там, оставляя после себя след, состоящий из образов и идей того, как можно веселиться.

Не-злой был скучным и не разделял веселья Уррия. Если бы Не-злой был таким же веселым, как Сам Уррий, они могли бы придумывать смешные шутки вместе.

Могли бы, например…

Например…

О! Они могли бы подшучивать над разными богами!

Уррию тут же пришла в голову отличная идея — спрятать летающую колесницу Гиты и ее копье, создать вместо них зачарованные копии, чтобы, когда Гита в следующий раз полетит под облаками, копье превратилось бы в огромную змею и укусило ее — и чтобы она громко-громко завизжала! А колесница и запряженный в нее орел стали бы куском дерева и воробьем!

Уррий мысленно хихикнул, представив, как визжащая Гита смешно падает с неба и бултыхается в море! И как Солнечный бессильно грозит Уррию своими лучами!

Увы, но Не-злой был скучным и категорически возражал против любых новых шуток. Скучным, но хорошим и добрым, поэтому Уррий на него не сердился…

Взгляд Уррия мимолетно скользнул в сторону Ниссы, и пузырьки веселой магии внутри Него разом исчезли. Уррий физически ощутил, как погружается в дремоту Его веселая — то есть безумная — Сила, и как к Нему возвращается способность думать здраво.

Он что, только что собирался развязать новую войну богов? Войну, потому что ни Гита, ни Солнечный не поймут, что это была шутка. Слишком уж большие проблемы у этой парочки с чувством юмора.

Уррий изо всех сил попытался удержать эту мысль, эту разумную серьезность, но она опять начала ускользать. Похоже, что до возвращения безумного веселья у Него было всего несколько минут.

Они уже стояли внутри храма Великой Матери — Не-злой сказал, что это самое лучшее место для Уррия, чтобы спать в безопасности. Уррий согласился — Великая Мать была добра, она присмотрит и за Ним, и за Ниссой.

Вырастив посреди храма что-то, похожее на каменное ложе, Уррий, после секундного размышления, покрыл его копиями мягких подушек, которые были у Него во дворце. Многими-многими мягкими, красивыми, изящно вышитыми подушками. А может и не копиями, может, теми самыми, призвав их из своих комнат — Уррий, честно сказать, не был уверен, как Его Сила работает сейчас, в этом полусознательном состоянии.