Дерево уккал - [12]
На следующее утро у причала собралось все население городка. Разоделись как на праздник. И то правда, не каждый день казачье войско за Урал выступает. И хотя абсолютное большинство поселян могло себе позволить лишь холщовые рубахи, шерстяные штаны да лапти с онучами, бедняки все же старались украсить себя, как только можно: верхнюю одежду по подолу и по краям рукавов расшивали узорами, украшали тесьмой. Да и сами рубахи и женские летники пестрели всевозможными цветами – красным, зеленым, голубым. А как иначе? Чай не траур, чтоб темное носить. Кто побогаче, конечно, красовался сапогами и башмаками из юфти, то есть коровьей кожи, выделанной на чистом дегте. Кафтанами и кушаками щеголяли как орденами, а то и похлеще.
Тем не менее толпа отнюдь не веселилась. Поспешный отъезд казаков, не успевших толком отпраздновать победу, удивлял и настораживал. Перед лицом опасности нового набега люди чувствовали себя брошенными на произвол судьбы. И стар, и мал обсуждал, хватит ли у Строгановых наемников, чтобы при случае отбиться от Алея с его хоть и битой казаками, но все еще многочисленной ордой. В тот день никто не предполагал, что отбиваться придется уже завтра.
Несколько поодаль толпы, в опашне и сафьяновых сапогах стоял суровый и недовольный Максим Строганов. Он попал в крайне двусмысленное положение. С одной стороны, черт с ним с провиантом, который пришлось отдать казакам. Жизнь, в конце концов, дороже. Но что будет, если на обратной дороге Алей с ордой решит опять заглянуть на огонек? А с другой стороны, кто боится воробьев, тот не сеет проса. Максим представил, что могло лично ему сулить удачное окончание похода, и даже осторожно улыбнулся в бороду. Конец опасности набегов, а значит, свободная торговля с жителями Зауралья. Бескрайние земли, которые они, Строгановы, освоят самостоятельно, без пристального взгляда грозного царя. Полная монополия и золотые горы. Рисковать, конечно, не хотелось, но делец на то и делец, чтобы находить выгоду даже в, казалось бы, заведомо проигрышной ситуации.
Не особо веселился и Ермак. В легком панцире из тонких плоских колец, с кривой булатной саблей, пристегнутой к бедру, он стоял на носу головного струга. Атаман орлиным взором следил за казаками, завершавшими погрузку свинца, пороха, бочек с сухарями и ячменя для приготовления каши и кваса. Кроме припасов, каждый казак приготовил в поход саблю, две пищали и сменные шаровары.
Остроносых стругов с десятком весел по бортам было вроде бы много – четверть сотни, но слишком мало, чтоб противостоять оставшимся у Кучума силам. Однако лихие казаки не действовали наобум. Они установили на лодки несколько пушек, резонно предполагая, что артиллерия и огнестрельное оружие вкупе с современной организацией боя смогут свести на нет численное превосходство татар.
Григорий со своим неизменным холщовым мешком сидел в головном струге неподалеку от Ермака. Он был приятно удивлен основательной подготовке казаков. Наблюдательный грек насчитал порядка трехсот пищалей, дробовых ружей и даже испанские аркебузы. Холодного же оружия вроде сабель, копий, топоров, кинжалов, а также самострелов было вообще не счесть. Вся эта амуниция, в том числе и припасы, грузилась на плоскодонные беспалубные суда, имевшие с каждой стороны по десятку весел. При попутном ветре можно было поставить мачту с небольшим прямым парусом и дать отдохнуть гребцам.
Флотилию разделили на пять частей, одной из которых командовал сам Ермак, а остальными четырьмя – его ближайшие сподвижники, а именно Иван Кольцо, Савва Болдырь, Матвей Мещеряк и Никита Пан.
Толпа гудела, когда струги отделились от берега и медленно поплыли по водной глади, приводимые в движение дружными взмахами весел. Пока еще горизонт был открыт, но уже тут и там к реке подступали хвойные лесные массивы. Скоро они заполнят своей зеленью все пространство, а потому река оставалась единственным приемлемым способом путешествовать в этих местах. Ели и пихты покрывали больше двух третей земли Приуралья. Дальше на юг появлялись и лиственные леса, но здесь раскинулось царство вечнозеленых исполинов. Как древние великаны возвышались они над полями и оврагами, то тихо перешептываясь, то грозно раскачиваясь под порывами ветра.
Лишь только Орел-городок скрылся за излучиной, Ермак подсел к Григорию.
– Думается мне, – молвил атаман, – пойдем мы по Чусовой и по Серебрянке до Каменного пояса. Там волоком до перевалов и дальше в Тагил. Главное, до заморозков успеть, а то лед в реках станет, и мы вместе с ним.
– Да, пожалуй, при самом удачном стечении обстоятельств Сибирь мы раньше, чем через месяц, не увидим, – отозвался грек.
– Через месяц нас устроит.
– Вас-то устроит, это понятно. Только здесь за это время все что угодно произойти может. Ежели Строганов от татар не отобьется, то возвращаться с ясаком будет уже некуда.
– У тебя в голове одно да добро. Отобьется торгаш, никуда не денется. Если б речь о службе зашла, драпанул бы как заяц. А за барыши свои постоит, будь здоров.
Ермак придвинулся поближе.
– А теперь, Григорий, давай-ка начистоту. Зачем царю экспедиция потребовалась? Одно дело военный поход, а так… С горсткой казаков, как ты хотел, за Камнем не то, что не удержишься, но и добычу особо не возьмешь. Так в чем смысл? Что там в тех землях? Что увидеть ты хочешь?
Тропы повсюду. Тропы пронизывают мир – невидимые муравьиные тропы, пешеходные тропинки и дороги между континентами, автомагистрали, маршруты и гиперссылки в сети. Как образуются эти пути? Почему одни втаптываются и остаются, а другие – исчезают? Что заставляет нас идти по тропе или сходить с нее? Исходив и изучив тысячи вариаций различных троп, Мур обнаружил, что именно в тропах кроятся ответы на самые важные вопросы – как сформировался мир вокруг нас, как живые организмы впервые выбрались на сушу, как из хаоса возник порядок и, в конце концов, как мы выбираем нашу дорогу по жизни. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Март 1919 года. Все говорят о третьей волне испанского гриппа. После затишья, оно длилось всё лето, и даже думали, что с пандемией покончено, ограничения стали очень суровы. Но, чёрт возьми, не до такой же степени! Авантюрист Джейк Саммерс возвращается из Европы после очередного дела – домой, в окрестности Детройта, где с недавних пор поселился вместе с компаньоном. Возвращается один: ловкий прошмыга (и будущий писатель) Дюк Маллоу застрял в карантине – не повезло кашлянуть на таможне. Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, превратился в чумной город.
Князь Сергей Сергеевич Оболенский, последний главный редактор журнала «Возрождение», оставил заметный след в русской эмигрантской периодике. В журнале он вел рубрику «Дела и люди»; кроме того, обладая несомненным литературным талантом, с 1955 г. под своим именем он опубликовал более 45 статей и 4 рецензии. Наша публикация знакомит читателей с полной версией книги «Жанна – Божья Дева», которая, несомненно, является главным итогом его исследовательской и публицистической деятельности. Многие годы С. С. Оболенский потратил на изучение духовного феномена Жанны д’Арк, простой французской крестьянки, ставшей спасительницей своей Родины, сожженной на костре и позже причисленной клику святых Римско-католической церковью.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
В представленной читателю книге журналиста, писателя и профессора EPFL (Федеральной политехнической школы Лозанны) Эрика Хёсли соединилось профессиональное, живое перо автора и его страсть к научной работе. Подробно и глубоко он анализирует историю, которая, по его мнению, превосходит любой вестерн – великий поход в Сибирь и завоевание русского Севера. Перед нами не только архивные страницы этой эпопеи, – хотя фактическая сторона дела написана очень скрупулезно и сопровождается картами и ссылками на архивы и документы, – но интерес автора к людям: их поступкам, мотивам, чувствам, идеям и делам.
Кажется, кровопролитным «индейским войнам» на Западе США никогда не будет конца. Белые и краснокожие, осатанев от взаимной ненависти, безжалостно истребляют друг друга. Правда, десятилетнюю Джоанну Леонбергер, как и других белых детей, индейцы увезли с собой, чтобы воспитать в своих племенных традициях. Капитан Кидд, ветеран многих войн, привык жить сегодняшним днем, странствуя от поселения к поселению, где он зарабатывает публичным чтением газет для малограмотных покорителей Дикого Запада. Но на этот раз у него другое, более выгодное задание – сопроводить Джоанну через весь Техас к дяде и тете, которым чудом удалось разыскать и выкупить ее у индейцев. Они едут через бескрайние прерии – старик, умеющий стрелять без промаха, и девочка, не знающая ни слова по-английски.