Дерево растёт в Бруклине - [83]

Кэти Нолан была не робкого десятка. Любую проблему брала как быка за рога. Сама она не заводила разговоров о сексе, но если Фрэнси задавала вопросы, отвечала как умела. Когда Фрэнси с Нили были совсем маленькие, они сговорились между собой спросить маму кое о чем. Однажды они подошли к ней, речь держала Фрэнси:

– Мама, откуда мы взялись?

– Мне вас Бог послал.

Дети из католической семьи согласны были на такой ответ, только пожелали уточнить:

– Как именно Бог переслал нас к тебе?

– Не могу объяснить. Для этого потребуется много длинных слов, которых вы не поймете.

– Скажи длинные слова. Может, поймем.

– Если поймете, тем более не стоит их говорить.

– Скажи другими словами. Скажи, как дети попадают на землю.

– Нет, вы еще маленькие. Если я расскажу вам, вы разболтаете другим детям, их мамы сбегутся и набросятся на меня, скажут, что я дурная женщина.

– Хорошо. Скажи тогда, чем девочки отличаются от мальчиков.

Мама задумалась.

– Главное отличие в том, что девочки писают сидя, а мальчики стоя.

– Но мама, я писаю стоя, когда в туалете темно, потому что мне страшно, – ответила Фрэнси.

– А я сажусь, когда… – открыл рот малыш Нили.

Мама прервала его:

– Ну, в каждом мужчине есть что-то от женщины и наоборот.

На этом разговор закончился, потому что дети были так озадачены, что не решились продолжать расспросы.

Когда Фрэнси, как она записала в дневнике, начала превращаться в женщину, она обратилась к маме с вопросами, которые ее волновали. И Кэти просто и ясно объяснила ей то, что сама знала. Иногда ей приходилось использовать слова, которые считались непристойными, но Кэти произносила их уверенно и спокойно, потому что других не знала. Никто никогда не обсуждал с ней то, что она рассказывала дочери. В то время не издавали книг, чтобы такие люди, как Кэти, могли узнать о сексе по-научному. Если не считать грубоватых слов и самодельных выражений, в объяснениях Кэти не было ничего неприличного.

Фрэнси повезло больше, чем другим детям из Уильямсбурга. Она узнала все, что требовалось, в то самое время, когда полагалось это узнать. У нее не возникало желания уединяться с другими девочками в темных углах, чтобы обмениваться грязными догадками. Фрэнси была избавлена от необходимости узнавать вещи окольными путями в искаженном виде.

Если нормальный секс оставался секретом за семью печатями, то секс извращенный был у всех на виду. Как в любом бедном и перенаселенном районе, сексуальные маньяки представяли кошмар, который преследовал родителей. В каждом районе водился свой маньяк. В том году, когда Фрэнси исполнилось четырнадцать лет, появился такой подонок и в Уильямсбурге. Долгое время он нападал на маленьких девочек, и, несмотря на все усилия полиции, поймать его не удавалось. Причина заключалась в том, что родители пострадавших девочек старались сохранить происшествие в тайне, чтобы никто ничего не узнал, а то девочку затравят, превратят в изгоя и испортят ей остаток детства.

Однажды девочку, которая жила в квартале Фрэнси, убили, и поэтому история выплыла наружу. Это была тихая маленькая девочка семи лет, воспитанная и послушная. Когда она не вернулась домой из школы, мама не сразу забеспокоилась: подумала, что она с кем-то играет. После ужина она пошла искать дочь, расспрашивала одноклассников. Никто не видел девочку после уроков.

Все испугались. Родители позвали детей с улиц домой и заперли на замок. Макшейн вышел с полудюжиной полицейских, они обследовали подвалы и чердаки.

Наконец девочку нашел ее нескладный семнадцатилетний брат. Маленькое тельце лежало на опрокинутой кукольной коляске в подвале соседнего дома. Порванное платье, штанишки, туфли и красные носочки валялись на груде золы. Брата допросили. На вопросы он отвечал возбужденно и сбивчиво. Его арестовали по подозрению в убийстве. Макшейн был совсем не глуп. Арестом он хотел притупить бдительность убийцы. Макшейн понимал, что убийца, почувствовав себя в безопасности, совершит новую вылазку, тут-то полиция его и схватит.

Родителей тоже привлекли к операции. Детям рассказали про злодея и про то, что он совершает ужасные вещи. Девочек предупредили, чтобы не брали конфет у незнакомцев, не вступали с ними в разговор. Матери выходили, чтобы встретить дочерей после школы. Улицы опустели. Словно Крысолов увел всех детей из города неведомо куда. Весь район пребывал в страхе. Джонни так испугался за Фрэнси, что раздобыл пистолет.

У Джонни был друг по имени Барт, который работал ночным сторожем в банке на углу. Барту было сорок лет, он женился на девушке вдвое моложе и ревновал ее как сумасшедший. Он подозревал, что, пока он в банке, она проводит время с любовником. От этих подозрений он так измучился, что решил – лучше узнать правду, чем пребывать в неизвестности. Он хотел заменить разъедающие душу подозрения пусть разрывающей сердце, но правдой. И вот он стал наведываться домой тайком, в неурочный час, а его друг Джонни Нолан охранял банк вместо него. У них был условный сигнал. Когда бедняге Барту становилось ночью невмоготу, он просил постового полицейского позвонить в дверь Нолану три раза. Если Джонни был дома, он выскакивал из кровати, как пожарный, быстро одевался и бежал в банк, словно от этого зависела его жизнь.