Дерево не выбирает птиц - [94]

Прр… что такое? Отчего встали?

Ал протер глаза, должно быть, он заснул прямо в седле, дело для путника обыкновенное, когда вокруг полно надежной стражи. Но все же что случилось? Ах, вот уже бежит со всех ног новый оруженосец, как его бишь… после Субаро, к которому Ал прикипел душой, точно тот был ему сыном или племянником, все новые казались просто деревенскими дурнями, так что Ал даже не успевал запомнить их имена. Да и не задерживались у него чертовы мальчишки, день-два, а потом Ал отсылал их в войско или дальше учиться, сетуя старине Утомо, что не может-де найти оруженосца под стать Субаро. А этот, как его, черт? Йю вовсе не дурень. Вот и сейчас уже сбегал разузнать, в чем загвоздка, и теперь спешит с докладом. Хороший парень.

— У переправы расположился огромный отряд, сотник Утомо-сан хочет послать к ним, выяснить, кто и зачем торчит посреди дороги. Минору-сан говорит, что сам пойдет, его нобори в этих местах даже крестьяне знают. — Мальчик с облегчением выдохнул.

— Хорошо, иди туда, выясни, что к чему, и сразу ко мне.

— Понял! — Йю бросился вперед, расталкивая стоящих вокруг паланкинов стражников.

— Вы не думаете, что это могут быть христиане? — С нарочитым безразличием поинтересовалась идущая рядом со своим паланкином Гендзико. Устала, должно быть, сидеть на месте, вот и решила прогуляться. Не ко времени, конечно. Что там еще за люди встали лагерем, как бы до боя не дошло…

— Вряд ли… — Ал зевнул. — Чтобы так много и в открытую.

— А может, это люди сегуната ищут вас, отец? — По высокому лбу дочери пролегла глубокая королевская морщина, точно след от невидимого венца. Воспользовавшись паузой, Анда вытащила из паланкина бормочущую со сна четырехлетнюю дочку Гендзико, уговаривая ее пописать.

— Ну да… столько тут ездил и ничего, а тут вдруг… разве что наш сегун прознал, что мы уезжаем со всеми нашими деньгами, и не пожелал расставаться, мм…

— Все бы вам шутить. — Гендзико зябко повела плечами.

В этот момент впереди произошло какое-то шевеление, и перед Алом возник Минору.

— Они говорят, что будут разговаривать с вами. Они знают, что вы здесь, заранее знали и, я думаю, ждали. Хотя мы и не успели ничего сказать. Я вообще надеялся назвать только свое имя, чтобы не привлекать внимания. — Минору покраснел от смущения.

— Ничего, ничего. Поговорить — это можно. Что мне терять? — Ал приосанился, почему-то думая, как отреагировала бы на подобное заявление Фудзико. Наверняка бы встревожилась.

— Может, не стоит идти? Мы могли бы принять бой… — Минору опустил голову.

— Не могли бы. Нас несколько сотен, а их, я полагаю, больше тысячи. К тому же у нас на руках женщины и дети. Нет уж, раз требуют только меня, пойду, а вот если я не вернусь, тогда принимай уже собственное решение. — Ал вздохнул.

«Ну надо же — враги объявились. Не отпускает Япония, мать ее, не желает выпускать из рук белобрысого самурая, уж слишком диковинная игрушка…»

— На вашем месте, отец, я бы не был так беспечен. — За спиною Ала возник зять Умино. — Мы вполне можем развернуться и постараться уйти.

— Ждите меня здесь. — Ал равнодушно махнул рукой. — Эй, Йю, сынок, скажи, что Арекусу Грюку сейчас будет. Отряд по-любому должен передохнуть. Встаньте лагерем, окружите женщин и детей, сложите пожитки в центр и охраняйте. Удастся перекусить — уже хорошо. Вот он, лагерь, — захотят напасть, вы первые все увидите и успеете занять оборонительную позицию. Обойдут с тыла, встретите их оттуда. Всё. — Ал дал шпор коню, и самураи пропустили его, создавая что-то вроде коридора.

— Господин, оруженосец и знаменосец пойдут с вами? — подал голос Йю.

Ал посмотрел на парня с сожалением. Ну не хотел он губить еще одного пацана, а с другой стороны — позор идти одному. Даже тогда, когда его отыскал Ким, тогда еще даймё Кияма, рядом с Алом был монах-переводчик. Но тогда он еще был ноль без палочки, вчерашний пират и варвар, а теперь…

— Оруженосец и знаменосец пойдут со мной, — принял Ал нелегкое решение, и рядом с ним встали два самурая. Оба юные и на случай ловушки бесполезные, впрочем, поставь Ал за своей спиной хотя бы синоби, пользы против тысячного войска было бы кот наплакал.

Надо было бы попрощаться со всеми, обнять Гендзико, поцеловать Ичиро и Такара (Сокровище, так назвали Минору и Айко малышку, привезенную из Хары и теперь воспитываемую ими точно родную дочь). Но… ничего-то он не успел в этой жизни, а будет ли другая? Можно ли рассчитывать на второй шанс? Дадут ли старому геймеру проиграть еще одну свою жизнь? Будет ли бонус в конце пути в виде… черт его знает, в каком виде…

Впрочем, чужаки пока что вели себя более чем спокойно. Одна странность — не представились. Да и то, что ждали именно его, говорило о многом. Ждали, потому что знали, что непременно явится, что не пройдет стороной, не даст кругаля. Спешит человек, оттого и прет как последний дурак напрямик, где поджидают его разные неожиданности…

Еще странность — формы самураев то ли не были украшены гербами своего хозяина, то ли Ал не мог различить этих самых гербов в сумраке.

— Вы Арекусу Грюку? — задал вопрос явно поджидающий Ала вакато лет двенадцати.