Деревия. Одиссея историка Улетова - [14]
*****
«Однако какой князь сидит ныне в Киеве? Игорь?
Вот ведь незадача: прослывешь невежей или хуже того, а там гляди и нарвешься на неприятности. И как же узнать?»
Эх, была, не была, попробую наудачу! Авось боги не выдадут, свинья не съест!
— А что, у Игорь-князя ратей нынче много?
— Да куда ж без них, — усмехнулся Борята. — Только древлян замирили, ан вновь не хочет дани давать Малко и весь люд их смердий, да и другие роды будь их воля давно вышли из-под державы киевской.
«Что ж, попал не в бровь, а в глаз. Так держать!»
Вскоре достигли противоположной оконечности острова; здесь расположилась ладно срубленная бревенчатая пристань, к ней был пришвартован паром. А до Киева рукой падать — отблескивали на солнце щиты, копья и шеломы воев на башнях, доносились их переклики.
*****
На пристани собралось не так чтоб много народу: горшечник с десятком горшков в двух больших плетеных коробах; степенный старик, с ним коза и, как в сказке, семеро козлят; неопределенного возраста баба, загонявшая на пристань пощипывающую травку, полнотелую, под стать хозяйке, корову…
Тревожно забилось сердце. Как встретит Киев?!..
9 Владимир Высоцкий. И далее в качестве заголовков часто будут выступать строки из песен, произведений поэтов и бардов.
10 Здесь — одежда.
11 Неизвестная земля (латынь).
12 Из Повести временных лет.
Глава 7. Новобранец
— Вот он, наш батюшка Киев, — молитвенно произнес Горята…
А остальные пассажиры уже торговались о плате за проезд. Горшечник предлагал крынку, хозяйка коровы — молока…
К нависшим над земляным валом дубовым стенам вела бревенчатая мостовая, тянувшаяся от гораздо более широкой, нежели на острове пристани…
— Поди не Царь-град, а все ж… А ты Стоян в Царь-городе-то бывал? — неожиданный вопрос Боряты холодной змеей скользнул по спине. По счастью показался прохожий: сгорбленный ветхий дедуля с трудом переставлял ноги, опираясь на суковатую палку.
— А что старче, князь вече собирает? — спросил Горята.
— Так ведь рать с древлянами, а боле ничего не ведаю, стар уж.
— Вот он твой жребий — ступай широкой улицей и придешь на княж двор. Как знать, свидимся… На, сгодится напервые поры, — Горята протянул небольшой кожаный мешочек с кожаными же завязками… — Ты ведь ныне во изгоях, а по княжьей правде и закону русскому изгоям след помогать.
Поблагодарил… Что ж, на княжий двор, так на княжий двор…
*****
Не легка была дорога — и не потому, что пришлось идти в гору… Ноги то слушались, то немели — так и норовили повернуть вспять.
А в голове назойливо вертелось: «Ты ведь ныне в изгоях…»
В памяти вспыли строки: «Изгои трои: попов сын, грамоте не умеет, холоп, из холопства выкупится, купец одолжает…»13.
А что, изгойство в моем положении, пожалуй, не плохая «стартовая площадка»; изгой, судя по отрывочным сведениям — выпавший из своего круга человек, находящийся под определенным покровительством. Да, и вполне соответствует легенде об ограбленном болгарском купце…
По обеим сторонам улицы узорчатые, расписные обнесенные частоколом терема-хоромы, малые, но все же затейливые избушки, хозяйственные строения, столбы с вырубленными на одном дыхании художественного порыва суровыми ликами пращуров — защитников от злых чар.
От широкой, видимо, торной улицы разбегались, петляя в зелени дубрав, малые улочки и проулки, мощенные деревянными колодами, бревном; кое-где — камнем.
Решил остановиться: оглядеться, заодно, съедаемый любопытством, взглянуть, что же так бодряще позвякивает в кошельке. Благо вокруг ни души — верно, праздность у здешнего люда не в чести.
Долго распутывал замысловато завязанные тесьмы. Ух, ты! Десять серебряных монет! Арабские дирхемы или драхмы — не хухры-мухры! Международная валюта! Да, на первых порах можно не думать о хлебе насущном.
А там? «Христорадничание» здесь явно не в чести. Да и не пристало ученому мужу побираться…
А, значит, вперед!
Княжий двор был приметен шагов за сто. Не малой высоты забор, скорее, крепостные стены. За ними — воплощение замысла искусных зодчих — устремленный ввысь островерхими готическими крышами замок-терем из тесанного, резного бруса.
В общем, властительный чертог представлял собой истинный архитектурно-художественный шедевр; и вычурной красой, и размерами весь ансамбль на фоне окружавших его домов и домишек смотрелся, словно роскошная каравелла средь невзрачных барок и шаланд.
Окованные ворота распахнуты настежь. На посту два грозного вида дружинника, при полной боевой амуниции. Пристальный изучающий взгляд вынудил чуть замедлить шаг…
— Муж аль холоп? — вопрос одного из стражей отнюдь не поверг в замешательство.
— Сам-то не зришь, — произнес с достоинством, чуть задиристо, мало-помалу вживаясь в роль. Великий Станиславский наверняка б порадовался, хотя подобное действо не мог представить и в самых смелых мечтах…
*****
Обширное пространство перед теремом было заполонено мужчинами разных возрастов, начиная лет этак от двадцати и до пятидесяти. Сутолоки, однако, не было, как не было и обычного при таких обстоятельствах шума-гама. Собравшиеся (а их не одна сотня) держались кучками по пять-десять человек. Судя по всему родичи-друзья-соседи.
Альтернативная история. Наш современник при помощи исторического симулятора "попадает" в 1825 год на восстание декабристов. Ход истории может измениться!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Иван вспомнил своё прошлое, заплатив за это страшную цену. Но личная трагедия меркнет на фоне вторжения демонов Преисподней. Получится ли у опаленной Адом души отразить нападение или хотя бы спасти близких людей от страшной участи? Примечания автора: Второй том цикла Опаленный Адом. Первый (18+): https://author.today/work/133229.
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.
Действие историко-фантастического романа «Последний подарок Потёмкина» переносит читателя в разные исторические эпохи. Ленинградский подросток становится свидетелем ночного тарана немецкого бомбардировщика летчиком-героем Севастьяновым над блокадным Ленинградом в ноябре 1941 года. Удивительным образом он оказывается в Таврическом дворце, где князь Потёмкин готовится к своему последнему балу в Северной столице в честь взятия крепости Измаил. Многоплановая панорама позволяет читателю пообщаться с историческими персонажами того времени: княгиней Дашковой, поэтом Державиным, атаманом Головатым, надворным советником Цейтлиным, а также с таинственной ижорской колдуньей-нойдой и загадочной левреткой императрицы – Изидой.
Мечтаете встретить красавчика, который уведет вас в лучшую жизнь? Мечтайте осторожнее! У меня вот сбылось! Явился, представился богом, наплел о таинственном магическом мире, а потом самым наглым образом выкрал. И вот, я — в другом мире, участница программы адаптации попаданцев. Меня даже устроили на работу. И куда? В швейную мастерскую, плевать, что я шить не умею. Ждут появления магического дара. Но у меня его нет! И вообще, попала я сюда по ошибке! Теперь мне предстоит поднять производство, не вляпаться в отношения со своим же красавчиком-похитителем и понять, почему все решили, что я его невеста. Что значит, он сам так сказал?!
Он был обычным японским школьником… австралийским студентом. Сдал экзамены, готовился получить диплом, сделать предложение любимой девушке и начать долгие и мучительные поиски работы, но в какой-то момент что-то пошло не так. И снова — могущественные империи и древние дворянские роды, владеющие силой, что сродни с магией, только сейчас уже не до балов и вальсов. А он — один. И он даже не князь.
Писатель-фантаст Михаил Евгеньев видел сны о жизни чародея Костóнтиса. В один из дней маг оказался в другом мире, а сам Михаил вынужден был принять управление телом на себя. С тех пор его звали Мих-Костóнтис. Вселенец в попаданце оказался на иной планете, где люди до сих пор воевали холодным оружием. Тут имелись порталы, через которые иногда приходили демоны. Для того чтобы выжить в непростых условиях, Михаилу пришлось вспомнить то, чему его учил постановщик трюков каскадеров и не только он…