Деревенский Зорро - [54]

Шрифт
Интервал

– Это не жаргон!.. Сейчас все так говорят! Даже на телевидении…

– О-о-о! Эти отрабатывают свой хлеб! Задача у них такая, принижать всё русское… Включая и язык. А Вы всё-таки – прокурор в русском районе, в глубинке, а здесь большинство говорит на нормальном русском языке…

Неизвестно, чем бы закончилась эта перепалка, не вмешайся Голованов:

– Николай Фёдорович! Дело действительно приняло серьёзный оборот. Не нужно становиться в позу. Ознакомьтесь с материалами, и давайте вместе подумаем, что можно сделать.

Кузнецов принялся читать заявление Бабурина. Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться: тот писал под диктовку. Документ был написан юридическим языком, без единой грамматической ошибки, чего никак нельзя было ожидать от человека, запас слов у которого меньше, чем у Эллочки Людоедки. Суть заявления сводилась к следующему.

Во время допроса, который проводил милиционер Парнов, в комнату вошёл глава администрации Кузнецов и, превышая свои служебные полномочия, начал задавать Бабурину вопросы о каких-то преступлениях, которые тот не совершал. Бабурин на вопросы ответил отрицательно. Кузнецов приказал милиционеру Парнову достать из сейфа документы. Когда Парнов отвернулся, глава администрации начал задержанного бить, добиваясь таким способом от него признания. Бабурин не выдержал, схватил стул и попытался защититься. В этот момент Парнов повернулся к ним лицом. Кузнецов сразу перестал Бабурина избивать и вышел из комнаты. Далее следовало "признание". Бабурин признает себя виновным в попытке ограбления администрации, но других преступлений он не совершал и просит оградить его от противозаконных действий со стороны гражданина Кузнецова, нанёсшего ему телесные повреждения.

Переписанные показания Парнова не противоречили этому заявлению. Из них следовало, что глава администрации действительно заходил в комнату с целью лично допросить гражданина Бабурина. В момент, когда Парнов отвернулся, чтобы забрать из сейфа документы, за его спиной произошла потасовка. Грохот от падения стула заставил его обернуться. Избивал ли глава администрации задержанного, Парнов не видел, но после стычки у того образовался синяк. Этот факт даёт возможность предположить, что Кузнецов действительно занимался рукоприкладством.

Николай Фёдорович закончил чтение и обратился к прокурору:

– Я понимаю, Сергей Павлович не специалист. Ему трудно квалифицировать всё это… Но Вы-то с вашим юридическим образованием должны понимать… Ни один нормальный суд не станет рассматривать эту галиматью! Этот бред сивой кобылы! Тем более есть признание ребят, которые задерживали Бабурина. Он оказывал сопротивление, и они были вынуждены применить силу.

Прокурор ехидненько улыбнулся:

– Вы сильно отстали от жизни. Нормальный суд сейчас большая редкость. А у нас заявление лично на вас, и мы обязаны на него отреагировать. Хотя можно и не доводить дело до суда. Если вы признаете, что превысили полномочия, и добровольно уйдёте с должности главы администрации.

– Николай Фёдорович, а прокурор предлагает верное решение, – заговорил Голованов. – Зачем доводить всё до скандала? Вы просто уйдёте с должности… Я вижу, как вам, военному пенсионеру, тяжело. Для вас это совершенно незнакомая работа. Мы найдём вам работёнку попроще. Будете получать хорошие деньги, и трепать с населением нервы не придётся.

– Нет, Сергей Павлович! Уйти, как Вы предлагаете, это значит предать односельчан, которые голосовали за меня. А я никогда никого не предавал. Попробую доказать, что дело это сфабриковано. А Вам, господин прокурор, я обязательно задам на суде пару вопросов не по теме. Например, откуда в район прибывает самопальная водка? И почему прокуратура не принимает мер, когда людей травят спиртосодержащими жидкостями?

Чтобы сдержать ярость, "блюститель закона" стиснул зубы и отвернулся. Голованов нахмурился. От его показной вежливости не осталось и следа. Он заговорил резким начальственным тоном:

– Хватит болтать, Кузнецов! Не понимаете, что перед законом все равны? Никакие прошлые заслуги не помогут вам уйти от ответственности… Вы свободны!


И дело начало раскручиваться. Толчок дала заказная статья в районной газете. Её написала теперь уже не заместитель, а главный редактор Холмогорова.

В статье "с большим сожалением" констатировалось, что наши "самые демократичные" в мире выборы не гарантируют от ошибок. Не всегда избранниками народа становятся порядочные люди. Одна из таких ошибок произошла в селе Большая Гора, где на пост главы администрации был избран офицер запаса, который пытается управлять селом "с помощью методов казарменной дедовщины".

Далее в деталях и подробностях, которых не было даже в сфабрикованном деле, расписывалось, как во время допроса, который глава администрации "не имел права проводить", Кузнецов избил подозреваемого в краже гражданина Бабурина, пытаясь "методами тридцать седьмого года" заставить того признать себя виновным в совершении преступлений, "которых тот не совершал". В конце статьи ставился вопрос: имеет ли моральное и юридическое право находиться на столь ответственной должности человек, который сразу после выборов "так нагло превышает свои полномочия" и "пытается руководить с помощью мордобоя"?


Еще от автора Николай Борисович Башмаков
Дом на плоту

По космическим меркам падение крупного метеорита на Землю вполне реально, но это поставит человечество на грань выживания. Герои книги встречают удар стихии в сибирской тайге. В экстремальных условиях они остаются людьми и борются не только с разгулом стихии, но и с антигероями, которых общепланетная беда превратила в зверей.


Рекомендуем почитать
Сигнальный экземпляр

Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…


Диссонанс

Странные события, странное поведение людей и окружающего мира… Четверо петербургских друзей пытаются разобраться в том, к чему никто из них не был готов. Они встречают загадочного человека, который знает больше остальных, и он открывает им правду происходящего — правду, в которую невозможно поверить…


Очень Крайний Север

Юрка Серов — попаданец! Но он попал не в сказочный мир, не в параллельную вселенную, не на другую планету. Из тёплого кресла институтской лаборатории он выпал на Крайний Север 90-х. И причина банальна: запутался в женщинах. Брат позвал, и он сбежал. Теперь ему нужно выживать среди суровых северных парней, в полевых условиях, в холоде, в жаре, среди бескрайних болот и озер. «Что было, что будет, чем сердце успокоится»? А главное: сможет ли Юрка назвать себя мужиком? Настоящим мужиком.


Громкая тишина

Все еще тревожна тишина в Афганистане. То тут, то там взрывается она выстрелами. Идет необъявленная война контрреволюционных сил против Республики Афганистан. Но афганский народ стойко защищает завоевания Апрельской революции, строит новую жизнь.В сборник включены произведения А. Проханова «Светлей лазури», В. Поволяева «Время „Ч“», В. Мельникова «Подкрепления не будет…», К. Селихова «Необъявленная война», «Афганский дневник» Ю. Верченко. В. Поволяева, К. Селихова, а также главы из нового романа К. Селихова «Моя боль».


Пролетариат

Дебютный роман Влада Ридоша посвящен будням и праздникам рабочих современной России. Автор внимательно, с любовью вглядывается в их бытовое и профессиональное поведение, демонстрирует глубокое знание их смеховой и разговорной культуры, с болью задумывается о перспективах рабочего движения в нашей стране. Книга содержит нецензурную брань.


Семь историй о любви и катарсисе

В каждом произведении цикла — история катарсиса и любви. Вы найдёте ответы на вопросы о смысле жизни, секретах счастья, гармонии в отношениях между мужчиной и женщиной. Умение героев быть выше конфликтов, приобретать позитивный опыт, решая сложные задачи судьбы, — альтернатива насилию на страницах современной прозы. Причём читателю даётся возможность из поглотителя сюжетов стать соучастником перемен к лучшему: «Начни менять мир с самого себя!». Это первая книга в концепции оптимализма.