Депрессия начинает всё - [8]

Я втянул его пальцы, облизывая.

- У тебя нездоровый сосательный инстинкт, - со смехом выдал Ник, словно заворожённый следя за тем, как прикусывая, я втягиваю его пальцы. Вот зря он это сказал.

Не удержавшись, я больно цапнул его.

   - И кусательный тоже ничего.

Ник зашипел и отвесил мне крепкий подзатыльник.

- Заррраза, ты Маугли.

- Злая вы, тётенька. Уйду я от вас - сообщил я нахально обхватывая его плоть и небрежно поглаживая пальцами стремительно набухающий ствол.

- Да кто ж тебя отпустит? - шепнул Ник, сверкнув зубами и аккуратно перехватывая мою ладонь, сплетая пальцы, и поцеловал с какой - то трогательной нежностью.

Я кажется, растаял. Щёки вспыхнули, сухим непонятным жаром, а внутри начало разливаться идиотские щенячье тепло.

- А может, попробуем, по взрослому? - пальцы Ника ласково прошлись вдоль моей щеки.

   - Хочешь? - Меня хватило только на то что бы кивнуть. Хочешь? - в голове словно взорвались тысячи маленьких сумасшедших барабанов.

- Тогда, осиливай - Ник неожиданно подмигнул, в шутку сжимая меня за яйца и со смехом сдался, когда я рыча притянул его к себе, собираясь наверное съесть.

Наших губ сливаясь, потоки воды

И я не знаю, сегодня, что ждёт нас завтра.

Мне так хочется крикнуть

Подожди - не жди

Не в силах исчезнуть.

Не в силах расстаться

Пусть будет дождь, мы утонем с дождём

Вдвоём.

- Костяяяян!!!

- Мммм?

- Твою мать!

В порыве страсти, мы стукнулись лбами, и это ещё больше нас развеселило.

Обнаглевшие, спятившие, похожие на двух сражающихся в шутку, сильных самцов.

   В ванну набралась вода, и мы опустились вниз, безжалостно расплескивая её на пол, в попытке поэкспериментировать с позами.

Рухнула полка, слетела занавеска, а следом за ней в угол стены оказался пришпилен раскрасневшийся Ник.

- Костяй, либо ты меня сейчас трахнешь, либо не обессудь - палец Ника недвусмысленно прошёлся между моих ягодиц.

- Кхм, ну держись бабушка. Будет тебе Юрьев день - сообщил я методично выливая на руку гель для душа.

- Справишься ли, отроковица? - иронично выдал Ник и получил локтем в бок.

- Божьими силами бабка, ты смотри, сама, не околей там часом! - и я воспользовавшись тем, что он поднял ногу, ставя её на край ванной, без сожаления вогнал в него два пальца. Ник только крякнул.

- Внученька, ты даже не представляешь в какую позу я тебя... - Он смолк потому что решив, что он уже достаточно растянут, я без лишних церемоний приставил к его заднице свой истекающий от желания член

- Ооох, девка бесстыжая. Кто ж так вставляет дура? - на глазах Ник выступили слёзы. Он скривился, и со всего размаха шлёпнул широченной ладонью по моей заднице, возвращая назад, когда я уже испуганно хотел отстраниться.

- Куда?

- Так больно жеж...

- Вот дурак.

- А ?

- Работай давай негр, солнце ещё высоко.

- Это не солнце, это луна.

- Костяяяй! - прошипел Ник - Я тебе сейчас сам поимею.

- А вот крайностей не надо, - и я слегка оттянувшись назад, плавно двинул бёдрами, почти интуитивно находя нужный угол попадания. Ник порывисто вздохнул и зашипел широко распахивая глаза и судорожно цепляясь за мои плечи.

И в эту секунду мир для меня перестал существовать, сосредоточившись на одном единственном человеке, который так легко и просто вдруг стал центром вселенной.

   Мы трахались не отрывая глаз друг от друга. Нет, уже не трахались, любили. Неприменимо было это пошлое быдляцкое слово, к тому, что происходило между нами сейчас, что - то новое, трепетное, очень важное. Что - то, что наверное мы оба не забудем никогда.

А потом, придя в себя от мощного оглушительного оргазма, мы оба очумелые не могли опомниться, и прийти в чувства, не в силах разлепить ставших невозможно тесными объятий, удерживая друг друга от падения вниз.

В себя нас привели звонки в дверь.

   Оказывается, мы затопили соседей снизу.

Но почему то, в эту секунду, когда я накинув халат, красный полетел открывать дверь и объясняться, пока Ник методично спасал пол в ванной, это казалось такой несущественной, дурацкой мелочью.

И потом мы вместе приводили ванную в порядок, и делали ремонт за свой счёт.

   И ещё меня уволили с работы, потому что я так и не сделал этот идиотский проект, и Ник пошёл со мной, хотя я не просил его об этом, и увидев нас вместе Алекс как то всё понял без слов.

Скрипнул зубами, но уже ничего не сказал. И выскальзывая из распахнувшихся перед нами автоматических прозрачных дверей, на шумную гомонящую жизнью и движением улицу, мы смеялись и дурачились как дети вместе отмечая моё стремительное увольнение и празднуя бомжовскую временную свободу.

- Надо проще смотреть на жизнь, Костян. Всего лишь чуточку проще, - смеясь Ник салютовал бокалом вина и я смотрел на него, и почему - то мне казалось, что я постигаю самую важную на свете истину.

Истину умения жить. Просто жить. Со всеми своими большими и маленькими проблемами, с исходящей от них депрессией; которая рано или поздно бывает у каждого человека, просто нужно научиться принимать её как временное состояние, писецкого медного тазика, и может быть любить её за это - ведь всё постигается в сравнении.

Мне многому предстояло научиться ещё. Научиться жить не сожалея и не оглядываясь. Научиться прощать и не суетиться попусту. Научиться терпению и пониманию, и может быть чуточку храбрости. А ещё мне предстояло научиться любить. Любить по настоящему, без раздутого жалкого эгоцентризма, без желания непременно получить своё, но с желанием научиться отдавать. Отдавать легко, искренне и без сожаления. Наверное так же легко и искренне как умел отдавать Ник, не раздумывая заплативший деньги за чужого в общем то для него парня.