Департамент ночной охоты - [45]

На этот раз вскрикнула она. Линда успела отвести клинок и вскинуть к груди левую руку, но потом тяжеленный снаряд, запущенный со всей силы, ударил ее в подставленное плечо и сбил с ног. Ведьма с проклятием покатилась по полу, под треск разрывающегося платья, а вскочивший на ноги Кобылин потянулся к каминной полке.

Рукоять старой шпаги, с клинком, отточенным с обеих сторон, оказалась обвита мелкой проволокой. Клинок был самым настоящим – тяжелым, как черт, и тупым, словно им рубили рыцарские доспехи. Но сейчас Кобылину было на это плевать, ему нужно было хоть что-нибудь для защиты на то время, пока он не доберется до пистолета, ускакавшего под письменный стол.

Отпрыгнув в сторону, Кобылин описал клинком широкую дугу и замер, выставив острие в сторону ведьмы. Она уже успела подняться на ноги и теперь осторожно приближалась, держа свой клинок перед собой.

Глаза ее были зло прищурены, рот превратился в бесцветную узкую полоску, а левую руку она неловко прижимала к телу – то ли защищая бок, то ли пытаясь уберечь руку от новых травм. Великолепное платье лопнуло по швам, сползло с белоснежного плеча, демонстрируя безупречные формы. Но при этом ведьма выглядела такой сосредоточенной и целеустремленной, что Кобылин невольно бросил взгляд по сторонам – не появится ли на этот раз поблизости его подружка с косой. Но ее нигде не было видно. Как и в прошлый раз. И позапрошлый. Странное существо, именуемое для простоты Смертью, больше не являлось охотнику. И это, вопреки здравому смыслу, его сильно тревожило.

Отвлекшись, Кобылин едва не пропустил первый выпад – успел только шарахнуться в сторону, неловко взмахнув своим клинком. Шпага ведьмы свистнула рядом, зацепила плечо, вспоров лишь ткань пиджака, тоже расползавшегося по швам. Охотник оттолкнул клинок ведьмы своим, шагнул в сторону, вдоль дивана и снова замер, выставив перед собой шпагу.

– Даже так, – выдохнула Линда, следя за передвижениями охотника. – Как это волнующе. Ведьмин танец…

Кобылин невольно сглотнул. Фехтовать он не умел – от слова совсем. С другой стороны, работать короткой палкой он умел и любил. И не раз ему приходилось усмирять нечисть обрезком газовой трубы, обмотанной синей изолентой. Велика ли разница? О да, велика. Громадна. Безбрежна. Но ему нужно лишь несколько секунд паузы и пара шагов вперед, чтобы нырнуть под стол и нашарить пистолет. Он же не собирается устраивать тут олимпийские игры по фехтованию…

Новый выпад ведьмы был стремительным и сильным. Он был направлен точно в сердце охотника, но Кобылин чуть подался назад и оттолкнул клинок ведьмы эфесом своей шпаги. Клинок Линды тут же свистнул, меняя направление удара, метнулся выше и чуть не проткнул охотнику запястье. Но он отдернул руку – привычно, машинально, сразу после защиты, как отдергивал ее от молниеносных укусов оборотней.

Клинок ведьмы рассек лишь воздух, снова сменил направление, но было уже поздно – Кобылин рванулся вперед, схватил левой рукой запястье Линды и вздернул ее руку вверх, пытаясь разоружить ведьму. Ответ последовал незамедлительно – босая ножка ведьмы с силой ударила охотника под грудь, в солнечное сплетение. Быстро и сильно – словно лошадь лягнула.

Задыхающийся Кобылин полетел спиной назад, рухнул на кожаный диван, невольно выпустив из рук свою шпагу. Ведьма разъяренной фурией метнулась к нему, занося клинок для нового удара. Алексей успел схватить с дивана подушку, выставить перед собой. Клинок Линды пронзил ее насквозь, и ледяная сталь, выскочившая у самого лица охотника, больно царапнула ему ухо. Но прежде чем ведьма успела освободить оружие, Кобылин рванул подушку в сторону, закрутил ее, поднялся на ноги, толкнул… Линда вскрикнула, и подушка с застрявшей в ней шпагой полетела на пол.

Кобылин рванулся вперед. Отбил локтем неожиданно сильный удар кулаком, а едва ведьма подняла левую руку, ударил сам. Ведьма вскинула руки, защищаясь, и охотник быстро, как профессиональный боксер, ударил еще раз – чтобы не дать ей пустить в ход странную невидимую силу. Линда подставила пострадавшую руку, потом отмахнулась от нового удара правой и, догадавшись о замысле охотника, рванулась вперед.

Кобылин встретил ее прямым ударом, но промахнулся – Линда мотнула головой, уходя от удара, и навалилась на охотника, хватая его за горло. Кобылин попытался бросить ее через себя, споткнулся о диван, шарахнулся в сторону, и через мгновенье оба полетели на пол.

Вцепившись друг в друга, как борцы, они покатились по ковру под треск рвущейся одежды, уронили два стула, прокатились по остаткам деревянной табуретки и остановились только у письменного стола.

Ведьма оказалась неожиданно сильной. Явно сильнее обычного человека. Кобылин был быстрее, ловчее и определенно более опытным в рукопашных схватках. И все же силища у ведьмы была еще та.

Они замерли у самого стола. Кобылин очутился на спине, и ведьма возвышалась над ним, упираясь коленями в пол. Она держала охотника за горло обеими руками, глаза ее пылали яростным огнем, из разбитой нижней губы сочилась кровь. Кобылин же правой рукой упирался ей в грудь, не давая ведьме навалиться на себя. Левую он успел положить на ее точеную шейку. И ему оставалось только сжать пальцы. Нет, он не стал бы ее душить – не успел бы. Но он знал, совершенно точно знал, что успеет резко сжать пальцы, сломать гортань и выдрать ей глотку. Быстро, кроваво, смертельно, как обычно он и поступал с нечистью.