Департамент ночной охоты - [40]

– Я убиваю убийц, – мягко сказал он. – Они бывают разными. Сотни видов, сотни обличий, тысячи масок. Я уничтожаю зло. И если чудовище принимает облик человека, я уничтожаю и его.

Крысюк замер, словно загипнотизированный охотником. Чуть подрагивая всем телом, он не отводил взгляда своих ужасных глаз от охотника.

– А кто решает, что стало злом? – едва слышно прошелестел крысюк.

– Я, – твердо ответил Кобылин. – Я – охотник.

Треш потянулся вперед и коснулся своей крохотной лапкой колена охотника.

– Ты можешь, – прошептал он. – Ты стал бы хорошим стражем.

Кобылин вздрогнул от этого неожиданного прикосновения и тут же постарался загнать поглубже свои инстинкты убийцы, рванувшиеся наружу помимо его воли.

Треш резко отвернулся, обрывая контакт, сунул лапу в карман и снова вытащил странный брусок.

– Хорошо, – сказал он, прежде чем Кобылин успел открыть рот и спросить насчет стражей. – Когда он найдет нас, мы найдем его.

– Кого? – пробормотал Кобылин.

– Крысолова, – отозвался Треш. – Мы выследим его. Ничего не будем делать. Сообщим тебе.

– Да, да, – подхватил Алексей. – Сразу звони мне. А, да, у тебя телефон-то есть?

– Найдем, – кратко отозвался Треш и засунул странную штуковину себе в пасть так глубоко, словно пытался ее проглотить.

Кобылин начал подниматься на ноги, понимая, что на сегодня разговор, пожалуй, закончен, и чуть не пропустил тот момент, когда телефон в кармане завибрировал.

Не обращая внимания на крысюка, мусолившего свою игрушку, Алексей вытащил телефон из кармана. Номер ему не был знаком, но он все же решил ответить на звонок.

– Да, – сказал он, прикладывая телефон к уху.

– Кобылин? – прошелестел в трубке низкий женский голос.

В канализационном коллекторе было холодно и сыро, но на лбу Кобылина мгновенно проступил пот. Он как наяву увидел перед собой гибкую фигуру ведьмы, затянутую в облегающее темное платье.

– Да, – коротко ответил он.

– Еще хочешь поговорить? – с придыханием осведомилась Линда таким тоном, что у Кобылина волосы на затылке стали дыбом.

– Да, – опять коротко ответил он, боясь, что более сложную фразу не осилит.

Как она это делает? Одним только голосом, просто интонацией? Ведьма!

– Тогда подъезжай ко мне, поговорим по душам, – выдохнула Линда в ухо охотнику.

– Когда?

– Сейчас, дорогуша, прямо сейчас. Время не ждет.

– Куда?

– А ты немногословен, охотничек. – Ведьма томно рассмеялась в трубку. – Я пришлю тебе эсэмэс с адресом.

– Хорошо, – отозвался Кобылин, пытаясь нашарить в себе ту самую леденящую волну, которую ощущал еще пару минут назад.

– Но приезжай, пожалуйста, на этот раз один, – мягко сказала Линда. – И, умоляю, не приноси с собой слишком много игрушек. Если будет нужно, воспользуемся моими.

– Хорошо, – по буквам отчеканил Кобылин. – Скоро буду.

И обливаясь холодным потом, нажал кнопку отбоя. Медленно вытирая пот со лба, он начал прикидывать, где бы взять хорошее успокаивающее средство, помогающее при встречах с ведьмами.

Заунывный трубный звук, раздавшийся из-за спины, заставил Кобылина подскочить и метнуться в сторону. Уже разворачиваясь, он выхватил из-за спины «глок» и закончил оборот, успев навести его на источник звука. На крысюка, все еще сидевшего на груде битого кирпича.

– Что? – спросил Треш, опуская лапу с зажатым в ней бруском. – Громко?

– Нормально, – зло бросил Кобылин, опуская пистолет. – Но больше так не делай за моей спиной.

Только сейчас он наконец сообразил, что именно мусолил в лапах крысюк. Медленно засунув пистолет обратно в кобуру, охотник покачал головой, махнул Трешу рукой и пошлепал к левой трубе – на выход. У него появилось одно очень срочное дело. Очень важное и срочное дело, включающее в себя несколько этапов водного очищения и, по возможности, химчистку всего кожного покрова.

Погасив фонарик, Кобылин в полной темноте торопливо брел по подземной трубе, разгребая сапогами залежи фекалий и думая о невыносимо притягательной ведьме, чей образ все еще стоял у него перед глазами.

Вслед ему, из темноты, неслись заунывные звуки – это сумасшедший крысюк пытался играть блюз на старой губной гармошке.

– Дурдом, – пробормотал на ходу Кобылин, сворачивая в сторону туннеля метро. – Мой милый, милый дом.

* * *

Когда такси свернуло с магистральной трассы на шоссе, уходящее в глубь области, Кобылин взглянул на часы. Он не привык опаздывать и терпеть не мог торопиться. И хотя время встречи не было назначено, сейчас он чувствовал себя бесконечно опаздывающим.

Глядя в окно на пролетающие мимо щиты дорожных заграждений, Алексей нахмурился. Близился вечер, и это его нервировало, заставляло чувствовать себя не в своей тарелке. Он потратил слишком много времени на то, чтобы собраться в дорогу. И, конечно, он никак не рассчитывал, что придется ехать за город, в коттеджные поселки, скрывающиеся в пригородных лесах.

Вернувшись домой из глубин городской канализации, Кобылин сменил одежду и завалился в ближайшую гостиницу, благо она была неподалеку. Он снял номер на день, но провел в нем лишь два часа – отмокал в десяти водах, пытаясь очиститься от малейших намеков на канализационные глубины. Странным образом ему это удалось, хотя на такой быстрый результат он и не рассчитывал. После этого Кобылин тщательно побрился, привел в порядок прическу и приступил к выбору одежды. Серый костюм со стальным отливом, что был на нем во время визита на светский раут, давно помялся и висел в домашнем шкафу. Пришлось расчехлить кредитку и навестить пару магазинов, расположившихся на первом этаже огромного здания гостиницы, что как свечка торчала у шоссе.