Дэнилидиса - непутёвый герой - [6]
- Но Бордвик всё время ускользал от меня... Как и от прочих охотников, что гоняли его до самого Моря, через Пролив и обратно. Вот так, сэр Дэнилидиса, вы оказались как героем, так и нарушителем Клятвы Чести и Крови. И теперь страшное проклятие довлеет надо мной и всем моим родом, который вполне возможно может прерваться, если я не сыщу своего младшего сына. - Тут он стал совсем уж понурым. - И по Имперским законам, и решению Высокой Земельно-Имущественной комиссии мои земли и мой родовой замок либо выставят на аукцион после моей смерти. Либо будут поровну разделены между моими соседями с выплатой доли моей дальней родне, так как настолько близких родственников, что могли бы претендовать на неделимое наследство с ленным присоединением моих владений у меня нет.
- А как же еще один очевидный вариант? - Сочувственно спросил я.
- Какой же? - Полюбопытствовал не бедный, как оказалось, Следопыт. По его глазам и интонации я понял, что он уже догадался, что же я имею в виду.
- Вновь жениться и нарожать еще кучу наследников и наследниц.
Лангедок горько усмехнулся и отвел взгляд.
- Видите ли... - проговорил он, как мне показалось, смущенно. - Мне кажется, что никто в этом мире не может сравниться с моей Энилей. Не лежит моё сердце к новым поискам.
- Но ради спасения вашего рода и сохранения ваших земель? - Мне почему-то очень не хотелось, чтобы какие-то там Комиссии растаскивали движимое и недвижимое имущество этого человека и делили его между совсем уж левыми людьми. Хоть он и грозился, в самой учтивой форме в скором времени отправить меня не знаю уж, на какой свет, но в основном его судьба вызвала у меня неподдельное сочувствие. Я еще та жалостливая скотина, хоть жалость моя дурна, краткосрочна и периодична.
- Сердцу не прикажешь. - Печально посмотрел на меня этот эстет-романтик с замашками кровавого убийцы. - А без сердца не стоит начинать ни одно дело.
- Ну... - Пробормотал я. - Наверно вы правы...
- Конечно, друг мой! - Подтвердил Лангедок. - Вы ведь позволите называть вас другом? - Спросил он, подходя ближе и протягивая мне для пожатия руку.
- Без вопросов. - Откликнулся я, машинально пожимая его руку.
Рукопожатие было крепким и искренним.
- Однако же, - Продолжал меж тем героический герой. - Нам бы не помешало тронуться в путь. Если мы двинемся сейчас и без промедления, то к полудню следующего дня достигнем Порубежска.
Так, Порубежск - это, скорее всего какой-то городок, куда мы направляемся. Да мне без разницы, лишь бы тепло, сытно и уютно. В тот момент меня обуревали элементарные желания, можно сказать, даже шкурные, и потому многое, что раньше показалось бы мне невероятным и требующим тщательнейшего анализа и многих часов размышлений, осталось без внимания, заброшенным на дальние и довольно запыленные полки сознания.
Мы изловили боевого коня (ага, это оказался всё-таки конь), раньше принадлежавшего убиенному Бордвику, подогнали стремена под меня, подтянули упряжь. Самого Бордвика, по совету Лангедока, оставили там, где и лежал, лишь закидав ветками, предварительно Следопыт снял с указательного пальца левой руки трупа нехилый такой золотой перстень с угольно-черным камнем и какой-то гравировкой на ободке.
- Держите у себя, - с такими словами передал мне его Лангедок. - Это личный перстень Бордвика и лишь в бою можно было добыть его. Почти не глядя, я сунул его в трофейный кошель, в котором при быстром осмотре обнаружилась довольно внушительная кучка разномастных золотых монет.
Шагах в пятидесяти ниже по склону обнаружился стреноженный и привязанный к дереву конь самого Лангедока. Я в мастях не разбираюсь, потому скажу, что он был темно-коричневого цвета. Весь. Без каких-либо пятен; поджарый, жилистый - весь в хозяина.
В общем, вскочили мы в седла... Точнее, вскочил славный парень Лангедок. Я же кое-как вскарабкался на могучую широкую спину снисходительно-спокойного и местами благородного животного. Короче, вскочили и порысили в известном лишь Лангедоку направлении. Мне только и оставалось, что следовать за своим гидом, не теряя его из виду и пытаться не свалиться позорно на землю.
Путь лежал в... как его.... Порубежск? Да - в Порубежск.
Глава 4.
Полдня прошло в изнурительной для меня скачке. То есть, для привычного к таким делам Лангедока мы двигались как черепахи, постоянно поддерживая рваный темп суматошного передвижения. Мне же постоянно казалось, что мой конь несется со страшной скоростью, и я вот-вот либо свалюсь нафиг, либо расшибусь о какое-нибудь дерево. А уж задницу я натер - будь здоров!
Всё это время Лангедок поглядывал на меня со смутным подозрением, словно взрослеющий ребенок, догадывающийся, что Деда Мороза не существует, а тот, что в супермаркете - просто обыкновенный переодетый дядька.
Туман меж тем сошел практически на нет и я кое-как, но всё-таки смог оценить окружающий меня пейзаж. Деревья, в принципе, ничем не отличались от знакомых мне и я, как опытный ботаник-древовед с нулевым стажем, спокойно мог отличить дуб от березы, а елку от всех остальных.
Получив редкое и невостребованное образование, нейробиолог Кирилл Озеров приходит на спор работать в школу. Здесь он сталкивается с неуправляемыми подростками, буллингом и усталыми учителями, которых давит система. Озеров полон энергии и энтузиазма. В борьбе с царящим вокруг хаосом молодой специалист быстро приобретает союзников и наживает врагов. Каждая глава романа "Четыре месяца темноты" посвящена отдельному персонажу. Вы увидите события, произошедшие в Городе Дождей, глазами совершенно разных героев. Одарённый мальчик и загадочный сторож, живущий в подвале школы.
Штрихи к портретам известных и малоизвестных писателей: Александра Радищева, Гавриила Державина, Александры Смирновой-Россет, Николая Гоголя, Максима Горького, Важи Пшавела, Константина Паустовского, Александра Чехова, Андрея Платонова, Владимира Кобликова, Николая Островского, Евгения Винокурова, Сергея Сергеева-Ценского, Ильи Сельвинского, Николая Панченко, Евгения Евтушенко, Петра Вайля, Александра Мызникова, Валентина Берестова, Николая Любимова, Михаила Исаковского, Илья Эренбурга, Николая Бессонова и др.
Возможно, это наш мир, а может нам так только кажется. Эта Земля полна опасных загадок, о которых не стоит говорить. Впрочем, вы итак не узнаете о них, ведь не зря же работники «ОКС», «Х», «Надзора» и многих других скрытых ведомств рискуют жизнями, чтобы мир спал спокойно, как и Непобедимые твари Земли… Для ОКС настают тяжелые времена. На Западе «Х» готовит спецоперацию прямо в самом сердце своего давнего врага. Сектанты с неизвестными целями нарушают периметр «Заповедника 4». А в Москве, несмотря на запрет, вновь встречаются старые друзья.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Свет отличается от Тьмы своей правильностью, но что делать, если праведник перестал быть таковым? Порождает ли Вселенная нечто, чему суждено исчезнуть? В чём смысл жизни, в конце концов? Бывший исследователь, прозябающий в отдалённой колонии, знакомится со странным и, можно даже сказать, волшебным миром. Вместе со старым другом и новой наставницей он становится свидетелем смены эпох, вместе с местными жителями разрешая множество противоречий необычной планеты. Исправленный и полный вариант всех четырёх томов, а так же "Созерцателя вселенной".
«Приговорённая» – захватывающая повесть в жанре киберпанк современного российского писателя Максима Дымова. Действия происходят в недалёком будущем. Земля, разрываемая войной и техногенными катастрофами, переживает начало новой эры. Уцелевшие города превратились в крепости, изолированные от враждебного внешнего мира. Их обитатели никогда не покидают эти саркофаги, ведь за их стенами идут постоянные боевые действия. Государства-крепости, объединившись в Альянс, уже пятнадцать лет ведут войну против общего врага – Легиона.