Дэнилидиса - непутёвый герой - [43]

  Странно, но вроде вся прислуга ночует в другом крыле, и любой вскрик служанки вряд ли бы донесся до сюда, а подходить ночью к покоям хозяина настрого запрещено под страхом телесного наказания. Незримый Страж не подавал никаких сигналов об опасности, и потому волноваться за свою жизнь не приходилось, хотя бы по этой причине.

  Южное караульное же помещение располагалось двумя этажами ниже, но оттуда не доносилось ни звука, что могло бы свидетельствовать о намеке на угрозу безопасности их хозяину.

  Сильный сквозняк свел судорогой босые ноги, холод бусинками мурашек пробрался под ночную рубаху, сгоняя остатки сонливости. Затем сильный порыв ветра, будто снежный великан кулаком, вдарил по массивной раме западного окна. Послышался далекий гул и треск дерева. Но рама выдержала, более того - выдержало и стекло, но именно это заставило Кивентария насторожиться и собрать всего себя в единый тугой узел и воззвать к дремавшим в нем силам. Приятная волна тепла потекла с Перстня вверх по руке и, охватывая всё тело, заставляя быстрее бежать кровь и чувствовать охотничий азарт.

  Буквально в тот же миг за толстыми дверями протопал....."

  (Дотошный читатель поинтересуется, наверно, мол, откуда у меня такая превосходная память, что я смог дословно воспроизвести приснившийся незнакомый текст. Ну что я могу ответить на это? Да сам не знаю, видать длительное воздействие непознанных сил Перстня на мой организм вкупе с действием аналога сыворотки правды настолько подстегнули мою память, что некоторые моменты я помню ярко и отчетливо. Однако ж, не стоит зацикливаться на том, чего я объяснить не смогу при всём моем желании...)

  -....да вставай же, волчья сыть! - Раздраженно и зло прогремело над ухом. - Сколько ж можно тебя будить?! Во лежебок! Ни за что бы ни подумал, что он так спать любит!

  Я еле разлепил тяжелые веки, с трудом всматриваясь в окружающую тьму, слегка разбавленную мутным лунным светом, что лился в маленькие окошки под самым потолком. Кто-то склонился надо мной, усиленно тряся меня за плечо, и костеря на чем свет стоит. По голосу и смутным очертаниям я распознал в моем мучителе Торгвина.

  - Да всё, всё! - Зло буркнул я, вырываясь из цепкого хвата. - Отвянь...

  - Ну, наконец-то! - Деланно возмутившись, возопил гном. - Давай, пакуй вещички. Остальные уже внизу, лошадей седлают. А я пойду с хозяином таверны потолкую, провиант в дорогу затарю.

  Подобрав с пола чей-то плащ, Торгвин бойко затопал вниз, на первый этаж, грохоча своими подкованными сапожищами так, что ощущалась легкая вибрация в досках настила второго этажа.

  Превозмогая Вселенскую ломку раннего подъема, я всё же отодрал себя от мягкого сена и внутренним волшебным пенделем спустил своё бренное тело на первый этаж, где Дрольд и Торгвин уже заканчивали паковать закупленную снедь в кожаные мешки. Заспанный и от того еще более несчастный хозяин только и мог, что стоять с зажженной свечой в правой руке и глупо хлопать глазами, пока два угрюмых мордоворота в лице моих спутников распоряжались его расторопными служками по поводу закупаемой провизии.

  - Умыться можно где-нибудь? - Еле ворочая спросонья языком поинтересовался я у такого же мало соображающего хозяина.

  - А? - Подскочил тот, резко поворачиваясь ко мне. - Да, да... К-конечно.... С-сейчас....

  - Хворст! - Крикнул он куда-то в сторону тускло освещенного дверного проема, явно на кухню. - Принеси ушат с водой! Живо!

  Секунд через пятнадцать послышался частый топот босых ног и, чуть не сбив меня, передо мной остановился смуглый худой парнишка подросткового возраста, в руках он держал потемневший ушат с прозрачной водой.

  Я с наслаждением и пофыркиванием плеснул холодной воды в свою заспанную морду, утерся поднесенным чистым полотенцем и почувствовал себя намного лучше.

  - Спасибо. - Искренне поблагодарил я паренька и хозяина, и, обращаясь к своим спутникам, добавил:

  - Пойду наружу. Коня запрягу.

  - Давай. - Не поворачивая головы, кивнул Дрольд, полностью поглощенный отсчитыванием монет, составляющих сторгованную стоимость предоставленного хабара.

  Снаружи было темно, сыро и очень прохладно, если не сказать - холодно и, притом настолько, что меня всего тут же начало колотить крупнокалиберной дрожью.

  Лангедока с Гримиром я нашел в конюшне, где стояли наши кони и лошади, когда я вошел, то долго не мог отделаться от чувства, что они только что прекратили о чем-то яростно спорить и никоим образом не хотели это выказывать: оба часто дышали, хищно раздувая ноздри и играя желваками, у обоих глаза тлели огнем недавно кипящей ярости и оба держались подчеркнуто отстраненно друг от друга.

   Решив сделать вид, что ничего не замечаю, я как можно более дружелюбно произнес:

  - Всем привет. Ну что, где тут моя коняга? А то надо бы ее оседлать хотя бы...

  - Оседлан уже! - Зло буркнул Гримир. - Граф постарался.... Можешь благодарить.

  Лангедок промолчал, лишь отвернулся, сделав вид, что перебирает свою походную суму.

  - Ого! - Невольно вырвалось у меня. - Спасибо, Лангедок! Я твой должник, иначе бы я час провозился с этой упряжью да еще в такой тьме кромешной.