Деникин - [195]
Не было у диктатора для проведения мобилизаций сильного административного аппарата на местах. Да и с решительными мерами по обеспечению мобилизаций главком запоздал, в чем его упрекали некоторые командиры и начальники частей ВСЮР. И как итог — в начале 1920 года ни одна мобилизация главкомом ВСЮР не была проведена.
Между разложением войск и тыла ВСЮР имелась тесная диалектическая связь. Деникин далеко не голословно заявил: из-за отсутствия спаянности тыл производит тягостное впечатление. Более всего его волновало то, что местнические интересы шли вразрыв с решением «единственного вопроса о России».
Если говорить об экономике на территориях, подконтрольных ВСЮР, то она была в полном упадке. Упала производительность труда. Особенно губительными для фронта стали перебои со снабжением углем. А к 1 октября 1919 года добыча угля упала на 80 процентов. Бедственное положение сложилось с паровозным парком. В Керчи из 59 паровозов исправны только 15.
В расстройстве и кредитно-финансовые отношения. Война требовала все больших затрат. К концу 1918 — началу 1919 года армия ежедневно требовала 15 тысяч пудов зерна, от 450 до 500 голов крупного рогатого скота, 15 тысяч пудов зернофуража, столько же сена. Но в сентябре 1919 года месячная потребность армии составляла уже 630 пудов зерна плюс к этому для гражданского населения — 1 млн пудов. Кризис, как видно, жестокий.
Но главком ВСЮР не смог исправить кризисное состояние экономики, использовать нормальные механизмы, присущие рыночной экономике, которая имела место на белом юге России до 1917 года. Перманентная нехватка наличности при баснословно увеличивающихся затратах на армию компенсировалась в основном за счет введения в оборот все большего количества вновь напечатанных денежных знаков. К марту 1920 года Доном и Добровольческой армией было пущено в оборот, по данным Деникина, около 30 млрд рублей. А это стимулировало инфляцию.
У Деникина не было ничего. На подчиненных ему территориях находились в обращении старые царские рубли, керенки, большевистские рубли, рубли, выпущенные правительством Дона… Главком был вынужден чеканить свою монету, но эти деньги не имели никакого обеспечения. Если в 1900 году рубль стоил 2,70 франка, то в начале 1920 года 150 деникинских рублей обменивались на один французский франк.
Отчаянной попыткой поправить положение дел стали мероприятия Деникина по обузданию инфляции за счет изъятия из обращения советских денежных знаков. В феврале 1919 года начался их обмен по конфискационному принципу. Разрешалось обменивать только 5000 рублей на 20 процентов их стоимости.
Когда французское командование интервенционистских сил обратилось к главкому с просьбой увеличить количество обмениваемых денежных знаков для иностранных подданных, он ответил категорично:
«Большевистские знаки, выпущенные любым каторжником-комиссаром, не имеют никакой цены. И только чтобы выручить население, допущен прием некоторых знаков по уменьшенной цене. Никаких исключений из этого правила быть не может».
Но изъять советские дензнаки на практике было довольно трудно, так как в большевистской России эмиссия шла полным ходом, и советские рубли попадали на территорию, подконтрольную ВСЮР, в большом количестве.
Даже Шкуро пытался выпустить свои деньги для расчетов с населением.
Спекуляция приобретала невиданные размеры. ОСВАГ доложил главкому ВСЮР о том, что с приходом войск белых в какой-либо район, цены повышаются вдвое, и «открывается полный простор спекуляции».
Характерно, что на белом юге России каждый строил «свою» экономику в отдельно взятом регионе. Кубань объявила свободу торговли, одновременно запретив вывоз из области свыше 70 наименований товаров, введя таможню, а диктатор не договорился с правительством США об отпуске в долг 190 млн пудов хлеба[129].
Генерал Деникин вынужден пойти на непопулярные меры. Он издал специальную прокламацию, в которой предупредил, что все большевистские и прочие денежные знаки «не следует использовать». Выдвинул жесткое требование о подчинении Особому совещанию экономической политики казацких гособразований, создав для этих целей специальную межведомственную комиссию для распределения валюты. Деникин объявил Кубани экономическую блокаду, издав распоряжение о прекращении приема грузов, следующих по ее территории.
Главком ввел твердые закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию: мясо — 45 руб., сало — 80 руб., хлеб — 12 руб., картофель — 4 руб., сено — 3 руб. за пуд. Но в розничную продажу товары поступали дороже: хлеб — в 10 раз, сало — в 4 раза, картофель — в 16 раз (небезынтересно, что при расчете с крестьянами сначала выдавали на закупленные товары талоны, а затем стали их менять на спирт).
Увы, все тщетно… Экономическое положение белого юга России продолжало катастрофически ухудшаться.
Экономические проблемы решаются экономическими приемами. Этому мешали сложные, запутанные отношения собственности на белом юге, разрушенные инфраструктурные связи, мешала сама Гражданская война.
Серьезная причина неудач генерала в сфере экономики — необходимость решения задач, требующих огромных финансовых затрат, порожденных именно войной. Речь идет не только о снабжении армии, а и о «побочных задачах». Одна из них — содержание в тылу лагерей военнопленных, что требовало больших затрат сил и средств. Так, в фильтрационном лагере во Владикавказе были установлены нормы продовольственного снабжения не на много ниже, чем в действующей армии. На одного военнопленного полагалось 0,5 фунта хлеба, 0,25 фунта мяса в день против соответственно 2 фунтов и 0,5 фунта для личного состава Добровольческой армии. Кроме того, здесь свирепствовала эпидемия тифа. Только в лагере военнопленных во Владикавказе летом 1919 года болело тифом 8000 человек
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Анна Евдокимовна Лабзина - дочь надворного советника Евдокима Яковлевича Яковлева, во втором браке замужем за А.Ф.Лабзиным. основателем масонской ложи и вице-президентом Академии художеств. В своих воспоминаниях она откровенно и бесхитростно описывает картину деревенского быта небогатой средней дворянской семьи, обрисовывает свою внутреннюю жизнь, останавливаясь преимущественно на изложении своих и чужих рассуждений. В книге приведены также выдержки из дневника А.Е.Лабзиной 1818 года. С бытовой точки зрения ее воспоминания ценны как памятник давно минувшей эпохи, как материал для истории русской культуры середины XVIII века.
Граф Геннинг Фридрих фон-Бассевич (1680–1749) в продолжении целого ряда лет имел большое влияние на политические дела Севера, что давало ему возможность изобразить их в надлежащем свете и сообщить ключ к объяснению придворных тайн.Записки Бассевича вводят нас в самую середину Северной войны, когда Карл XII бездействовал в Бендерах, а полководцы его терпели поражения от русских. Перевес России был уже явный, но вместо решительных событий наступила неопределенная пора дипломатических сближений. Записки Бассевича именно тем преимущественно и важны, что излагают перед нами эту хитрую сеть договоров и сделок, которая разостлана была для уловления Петра Великого.Издание 1866 года, приведено к современной орфографии.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)