Деньги Ватикана. Тайная история церковных финансов - [166]

Каждый епископ следит за тем, сколько денег он передал Святейшему Престолу в виде лепты Петра… Истец просит передать ему информацию о пятилетних отчетах. Эти отчеты Святейший Престол получает от каждого епископа и главы религиозного ордена раз в каждые пять лет. Святейший Престол требует, чтобы этот документ отражал финансовое положение диоцезии… [Религиозные ордена] должны дать Святейшему Престолу детальный отчет о финансовом состоянии ордена, куда входят такие пункты, как: вся приобретенная собственность, доходы и потери, наличие долгов и соответствует ли каноническому праву использование орденом и каждой его провинцией всего его светского имущества.

В 1947 году Ватикан издал новые требования относительно пятилетних отчетов религиозных орденов. Кроме финансового отчета, религиозные ордена должны были сообщать обо всех случаях, когда какой-либо член ордена совершил сексуальные злоупотребления относительно юных учащихся, доверенных попечению ордена. Там также содержался вопрос о том, принимает ли религиозный орден меры для предотвращения сексуальных преступлений священников относительно детей[621].

Марси Хэмильтон разбирала служебные записки Джеффа Эндерсона, приложенные к апелляции, которые касались конституционных вопросов. Она занимала важный пост в Школе правоведения имени Бенжамина Кардозо в Нью-Йорке. Она много писала на юридические темы и глубоко изучила вопрос о том, как религиозные организации используют Первую поправку к Конституции. Ее муж католик; через несколько лет после крещения сына она узнала, что священник, совершавший обряд, был отстранен от служения из-за сексуальных преступлений против детей. Когда Хэмильтон прочла прошение к Верховному суду по орегонскому делу, она сказала Эндерсону: «Это слабая аргументация, которая, на мой взгляд, не заслуживает ответа. Джефф Лина просто пытается тянуть время».

Верховный суд может рассматривать служебные записки в течение года и дольше, прежде чем принимает решение о том, намерен ли он устроить слушания или нет. «Затем, что случается редко, мы получаем письмо, на которое необходимо дать отзыв, – сказала мне Хэмильтон. – Это был самый простой случай из всех, что я знаю. Нет необходимости устраивать слушание в Верховном суде, речь там идет о законе штата, а не о вопросах федерального уровня. Обычно Верховный суд не требует отзывов в подобных случаях, но здесь юстиция требовала больше обычного. Получив наш ответ, они попросили высказать свое мнение заместителя генерального прокурора. Затем мне позвонили из руководимого заместителем прокурора отдела по гражданским делам. Они хотели встретиться со мной лицом к лицу. Это стало политическим вопросом».

Заместитель генерального прокурора Елена Каган, ранее занимавшая пост декана Гарвардской школы права, была для президента Обамы одним из лучших кандидатов на это место в Верховном суде и получила это назначение.

Хэмильтон написала служебную записку, в которой ставила под сомнение так называемые «привилегии формирования» кардинала Махони, ее мнение восторжествовало на всех уровнях, кроме судов Калифорнии, которые отказались от принудительных мер для осуществления правопорядка. Достаточно молодая на поприще права Хэмильтон пользовалась помощью судьи Сандры Дей О’Коннор, которая хорошо разбиралась в вашингтонских делах и прекрасно знала сотрудников Елены Каган. «Кто будет на этой встрече?» – спросила она у своего источника информации. «Всего несколько человек», – ответили ей.

Снежным днем в марте 2010 года Хэмильтон села на поезд у своего дома в округе Бакс штата Пенсильвания и отправилась в Вашингтон. На вокзале Юнион ее встретили Джефф Эндерсон, его коллега Майк Финнеган и Билл Бартон из Орегона. Они отправились в Министерство юстиции и оказались в комнате, где уже сидело тринадцать человек. «Они явно совещались еще до нашего появления, – вспоминает она. – Здесь были Каган со своим главным заместителем Эдвином Книдлером, а также Гарольд Кох, юрисконсульт Хилари Клинтон, бывший декан Йейла. Мы договорились о том, что только я буду участвовать в обсуждении этого дела. На протяжении двух часов они мучили меня, как если бы я должна была отстаивать свою правоту, хотя официальной целью встречи был вопрос о том, должен ли Верховный суд рассматривать дело. Джефф Эндерсон сделал гениальный ход, выбрав Орегон для подачи иска против Ватикана. Там наилучшие гражданские законы во всей Америке. Дело касалось исключительно законов штата. Если иностранный чиновник наедет на тебя на машине в твоем штате, ты можешь требовать компенсации. Правда, здесь речь шла об ответственности не чиновников, но иностранного государства. Чиновники могут нести ответственность, но они не выплачивают компенсацию из своих карманов».

«Каган это не так сильно заботило, как Коха, – продолжала Хэмильтон. – Кох все время пытался каким-то образом сделать так, чтобы это дело касалось еще чего-то, кроме законов штата. Он, похоже, хотел, чтобы это дело – как и все другие, касающиеся Святейшего Престола, – рассматривалось на федеральном уровне. Но он не мог ничего придумать. По моему мнению, это отражает подход Клинтонов к политике. Билл Клинтон был самым ярким защитником религии со времен Гранта, пытавшегося обратить в христианство индейцев… Я продолжала повторять: «Это дело касается законов штата Орегон»».