Деньги - [2]
Калабухов. Хочу тост, тост хочу!
Шарабай. Очень для нас приятно.
Калабухов(поднимаясь). Нам известно, дорогой Василий Степанович, что вы обладаете первым местом в данном колхозе...
Гречкин. Да, это нам известно.
Шарабай. Обладаем...
Калабухов(патетически). Пожелаем же вам успехов, чтобы ваша бригада и вы как бригадир и дальше держали первое место и никому его не уступали! А мы лично со стороны облпотребсоюза создадим вам все условия. Вот за это! Ура! (Чокается с Шарабаем, Прасковьей Филипповной и другими.)
Гречкин(нараспев). Ура-а-а!
Шарабай. Благодарствую за слова. Постараемся... На фронте старались, а тут мирное дело — чего ж не постараться.
Калабухов. Вот и замечательно! (Подходит к Шарабаю, целуется с ним.) До чего ж хорошо у вас... Разрешите пиджак снять?
Гречкин. Разрешите пиджак снять?
Прасковья Филипповна. Снимайте... Знойная осень нынче.
Шарабай берет баян, играет и поет: «Полюбил всей душой я девицу...» Все слушают. Шарабай спел одну строфу и перевел мелодию на «Цыганочку». Штепа легко пляшет.
Шарабай(прекратив игру). А если бы ты знал, Антон Афанасьевич, как у нас Александра поет!
Калабухов. Да ну?! (Александре.) Усладили бы наш слух.
Гречкин. Люблю мелодии.
Шарабай. Спой, Александра, пока юха доходит.
Александра. И спою... Галина!
Галина(выходя). Что тебе?
Александра. Подай гитару.
Галина уходит в дом.
Шарабай(тихо). Сама не можешь взять?
Александра(Шарабаю). Общество неохота нарушать... Ничего, она муштрованная...
Галина приносит гитару, молча подает ее Александре и отходит.
(Перебирает струны.) Только я веселых песен не знаю.
Калабухов. Любые из ваших уст!
Гречкин. Пессимистические даже лучше.
Александра поет и играет. Шарабай аккомпанирует ей на баяне. Галина стоит в стороне, слушая Александру.
Александра.
За забором появляется голова Вербина.
Калабухов. Ах ты ж боже ж мой, что за прелесть!
Гречкин(Александре). Вы талант!
Галина уходит.
Штепа(подходя к Александре, мрачно). Зачем ты эту песню играешь, Александра?
Шарабай привлекает к себе Штепу и целует.
Вербин(из-за забора). Гостей принимаете?
Шарабай. Что тебе, дядя Кузьма?
Вербин. Внучка моя не вернулась?
Прасковья Филипповна. У твоей внучки один хвост и видим!
Вербин. А ты, Прасковьюшка, заместо того чтоб ругаться, чарочку бы старому человеку поднесла.
Прасковья Филипповна. Ты уже этих чарочек понатаскал в этом доме.
Вербин. Не обижаюсь я на тебя, Прасковьюшка, хоть и перед гостями ты меня страмишь. Вижу, люди городские здесь... За рыбкой небось приехали, погулять?
Калабухов. Да не то чтобы, понимаете...
Вербин(многозначительно). Понимаю, товарищи.
Шарабай(нетерпеливо). Ну, входи, что ли, дядя, компанию не нарушай!
Вербин(входя). За приглашение спасибо. (Садится.)
Входит Галина с кастрюлькой дымящейся ухи.
Никак юха! Угадал старый. (Калабухову.) Обоняние у меня ну прямо научное в носу. У кого юха на печке стоит, а мне уже ветер доносит — пора, дед, в гости. (Подходит к столу.) Налейте, люди добрые, не то сам налью, глазомер у меня слабый — ошибиться могу.
Калабухов наливает полный стакан. Прасковья Филипповна разливает уху. Галина уходит.
Вот добрый человек, видать, что не свою наливает.
Калабухов. С собой привезли, папаша.
Вербин(поднимая стакан). Щедроты ваши. (Прасковье Филипповне.) За тебя, Прасковьюшка, пью. (Калабухову.) Достойна она того... Строжайшая женщина. Истинную правду вам говорю... Сватался я за нее — отказала, слава тебе, господи... Не отказала — где б теперь был? Червей кормил... (В сторону Прасковьи Филипповны.) Царство тебе небесное... (Выпивает.)
Прасковья Филипповна. Да ты хоть огурцом закуси.
Вербин. Правильные твои слова, Прасковьюшка, надо закусывать. (Берет из рук Прасковьи Филипповны тарелку с ухой и идет к Калабухову.) Был тут случай с приезжим... В престольный праздник... Ерик тут, за станцией, к осени пересыхает, но грязюки в ем — тьма. Так вот, приезжий вечером пошел, ступил раз, другой, а его как засосет, он шевелится, а его больше... Он руками начал отпихиваться — руки вытащить не может... Засосала, подлеца, грязюка.
Гречкин(тревожно). Утонул, что ли?
Вербин. Утром смотрим — белеется что-то в ерике... В исподнем белье был, утоп, сердешный.
Калабухов. Да, печальный случай...
Вербин. Хотел сказать, чтоб не ходили вы, часом, до ерика... Тучность у вас чижолая... Соприятель ваш полегче, тому можно. Не утопнет...
Гречкин(поднимаясь). Позвольте, зачем мне ерики?
Прасковья Филипповна. Ты вот что, Кузьма, хватит тебе людей разоблачать. Выпил свое и молчи.
Вербин. Не свое, чужое выпил... Свой лимит я годов пятнадцать назад закончил, а это я из лимита соседа Емельки Ермакова хватаю, он непьющий.
Входит Крупеня, в руках у него кошелка.
Крупеня(у калитки). Василь Степанович, на один момент можно тебя?
