Деньги пахнут кровью - [18]

Я тоже провожаю затуманенным взглядом машину.

«Ничего. Долг платежом красен. С меня причитается. Я не злопамятный. Зло сделаю и забуду».

А меня, тем временем приводят в чувство. Девушка помогает сесть на скамейку и, наклонившись, обеспокоенно смотрит в глаза.

— Миша, ты в порядке?

— Нормально, — выдыхаю я, с трудом разжимая стиснутые зубы. Печень, получившая удар, ещё дает о себе знать приступами боли. Но они становятся всё слабее.

— Извини, кстати, я немного перешел границы, — прошу девчонку — Ты из-за меня поссорилась с этим пи…нехорошим человеком, я этого не хотел, честно.

— Всё нормально. Андрей, если по правде, меня уже достал, — отмахивается она — Правда, ты меня тоже взбесил сейчас. Но я была не права. Первая начала. Так что забудь. Тебя домой отвести?

— Не надо, — мужественно отказываюсь от помощи, — Сам дойду. Я уже в порядке.

Вытираю кровь с губ. Девушка внимательно наблюдает за мной.

— Платок дать?

— Не надо.

— Мишка, давай этого шакала подкараулим, и на перо посадим, — предлагает подошедший гопник.

— Господи, какие вы все идиоты, — закатывает глаза Ева, — Успокоиться не можете. То эти в драку полезли, теперь ты, Санька, отомстить хочешь. Может пора повзрослеть уже?

— Нет. Мы никого трогать не будем, — кряхтя, встаю со скамейки.

Саня недоуменно смотрит на меня.

— Пока, по крайней мере.

Губы парня чуть раздвигаются в понимающей улыбке.

Девушка иронично хмыкает.

— Ладно, леди энд дженльмены, я домой. До встречи.

В коммуналке меня встретило оханье встревоженной матушки. Родительница увидела разбитую губу и сразу начала причитать: «Ох, кто же это тебя так? Дружки твои? Сволочи какие, я на них управу найду».

Выглянувшая из-за своей двери бабка навострила уши. В её выцветших глазках, я заметил удовлетворение. Молодая полноватая женщина с большой грудью лет 25-30-ти, выглянула из кухни. Посмотрела на меня, скорчила сочувственную моську и убралась обратно.

«Еще один обитатель нашего коммунального зоопарка» — сделал вывод я, провожая взглядом объемный, обтянутый халатиком зад.

Попросил матушку принести поесть ко мне в комнату. Сидеть в общей кухне с посторонними людьми мне не хотелось. Родительница кивнула, предложила на выбор макароны или картошку с сосисками. Я выбрал картошку, и она быстро умчалась на кухню.

Пока матушка гремела там посудой, решил покопаться в комнате в поисках денег. Начал с ящиков письменного стола. Там нашлась горсть монет. Три по 5, две по 10, и по одной 20 и 50-копеечной монете, а так же смятая желтая рублевая купюра.

Потом я вспомнил, что многие люди держат свои капиталы между страниц книг и начал перетряхивать всю библиотеку. Внимание привлек одинокий томик Александра Дюма «Три мушкетера» смотревшийся на полочке чужеродно. И возникло предвкушение, что я там что-то обнаружу. Так и произошло. Когда я тряс книгу над полом, придерживая её за обложку, на ковер спланировала розовая десятка и синяя пятерка.

«Да, не густо», — вздохнул я, с иронией рассматривая, привалившее «богатство». После моей прежней жизни, когда на протяжении последних пятнадцати лет привык тратить деньги, не считая, эта жалкая кучка монеток и трех купюр выглядела дико. Даже мысли начали приходить, что это кошмарный сон, который скоро закончится, я проснусь, открою глаза, и окажусь в своем загородном доме с Витей и Машей.

Затем вздохнул, добавил к кучке, выданную трешку, и спрятал деньги в верхний ящик стола. И вовремя.

В комнату торжественно вплыла матушка с кухонным полотенцем на плече, неся в руках тарелку, на которой возвышался желтый холмик картошки пюре, в середине плескалось, растекаясь ручейками золотистое озеро расплавленного сливочного масла, а сбоку лежали две аппетитные розовые сосиски и парочка свежих ломтиков батона.

Энергично заурчал желудок в предвкушении трапезы, и я понял, насколько сильно проголодался.

Мама аккуратно поставила тарелку на стол, а когда я плюхнулся на стул, выдала мне ложку и вилку.

Я энергично начал уничтожать еду, а родительница ушла заваривать чай. Через несколько минут она пришла с источающей пар чашкой. В ней плавала черная масса заварки, а сам напиток показался мне каким-то подозрительным. Мать окинула довольным взглядом пустую тарелку и поставила передо мною чай. С опасением глянув на мутную коричневую жидкость, вместо прозрачно-янтарной к которой привык уже лет двадцать, осторожно отхлебнул напиток. И чуть не выплюнул его обратно.

«Господи, какая гадость», — подумал, брезгливо морщась. Нет, я ничего против грузинского чая не имею, и помнил, что в СССР его пил регулярно. Но после многолетнего употребления цейлонского чая «Лакшери FFEXSP 500» советские сорта воспринимались, мягко говоря, как то не очень.

— Что, что такое? — всполошилась мама, увидев мою скривившуюся физиономию, — Тебе плохо?

— Мне хорошо, — мрачно ответил я, отодвигая чашку с чаем, — Спасибо, но я пока пить чай не буду.

— Почему?

— Не хочется.

Матушка молча забрала пустую тарелку с приборами, чашку с чаем и удалилась. А я плюхнулся на кровать. И задумался. Необходимо было определиться с планом на ближайшую жизнь.

«Итак, как можно заработать деньги в позднем СССР? Поехать работать на Север? Торчать там несколько месяцев, получить пару-тройку штук и отморозить себе задницу. Так себе вариант. Если что, используем на крайний случай. Заняться реставрацией старых фотографий в деревнях? Раньше это хорошие бабки приносило. К сожалению, в 1986 году не прокатит. Стать фарцовщиком? Очень стремно. Они все под крышей госбезопасности работают, стучат на иностранцев и коллег. А кто не стучит, тот сидит. И не на стуле. А в бараках, огороженных от остального мира колючей проволокой. Да и к таким гостиницам как «Интурист» меня и близко не подпустят. Там даже проститутки и швейцары, сержанты и лейтенанты КГБ. Значит? Остается один вариант, надо встраиваться в систему торговли и общепита. Там хорошие деньги крутятся. Пусть даже с самого низа начать. А потом разобраться что к чему. И с этим нужно поторопиться, времени очень мало. В ноябре этого года с подачи Горбачева Верховным Советом будет принят закон «Об индивидуальной трудовой деятельности». Введут его в действие с мая 1987-го. До этого времени мне нужен хороший стартовый капитал. О, есть ещё один интересный способ, Одесса. Там идет поток контрабанды, начиная от сигарет и заканчивая джинсами, магнитофонами и другими импортными вещами. А также, как рассказывал знакомый коммерсант, в «жемчужине у моря» имеются крупные подпольные цеха, штампующие поддельные джинсы и другие импортные шмотки. Если установить контакты в Одессе с контрабандистами и цеховиками, можно получать навар с продажи 400–700 %, толкая шмотки в других городах. Правда, делать надо всё по-хитрому. Не светиться самому, а реализовывать товар, через выстроенную сеть. И тогда можно скопить первоначальный капитал для дальнейших действий. Правда, я сейчас и понятия не имею, как буду выстраивать сеть реализаторов. Хотя кое-какие задумки есть. Например, через продавщиц, руководителей комиссионных и других магазинов. Но для начала, надо повариться в этой среде, понять внутреннюю кухню, завоевать какой-то авторитет, начать зарабатывать, и потом реализовывать свой план. Ещё один важный момент — нужно привести себя в боевую форму. Впереди смутное время, бандитский беспредел, а значит, к нему нужно быть готовым. Понятно, что в перспективе, надо верных бойцов вокруг себя собирать, но и самому необходимо в нормальную форму прийти, мало ли что. Решено, как только деньги появятся, обязательно в секцию бокса пойду. И качалку подходящую найду, они сейчас секциями атлетической гимнастики называются, пусть там особо ничего нет, но мне и штанги, гирь с гантелями для начала хватит. По этому плану и буду действовать».