Деньги или любовь. Жертвы половой войны - [22]

Шрифт
Интервал

А самое смешное, что многие женщины вовсе не хотели независимости, понимая, что это не только ответственность, но и большой, просто невообразимый геморрой. Но их дружно затравили адепты «нового времени», «прогресса», «сексуальной революции» и «современного матриархата», что вообще-то напоминало массовую шизофрению.

Конечно, было бы несправедливо огульно грести всех одной гребёнкой. Не только многие женщины, но и многие мужчины понимали и понимают нелепость происходящего, организуя очаги интеллектуально-домашнего сопротивления. Но они стыдливо опираются на семейные ценности, архаичные традиции или права отцов, которых самые передовые женщины вообще перестали считать за людей. Сама же идея эмансипации остаётся чем-то святым и непорочным. Неприкасаемым даже.

Заговор

Тут, наверное, к месту будет поинтересоваться — а зачем понадобилось такое разрушение общества? Конечно, из самых лучших побуждений. А какие ещё у политиков могут быть побуждения? Не власть же и деньги. И не создание же на пустом месте взбудораженных масс, необходимых для этого? Так что природу самых лучших побуждений мы оставим за рамками. Будем считать, что ими двигало стремление к всеобщему счастью.

Собственно, мужчины эти просто перехватили инициативу у самих женщин. Первым двигателем эмансипации были, разумеется, несчастливые женщины, и если бы всё пошло своим медленным естественным путём, вероятнее всего результат был бы совсем иным — умеренным, сбалансированным и гармоничным. Но женскими идеями воспользовались к их, и нашей, общей беде. И идеи, и самих женщин подхватили и понесли, гордо держа над головой во имя светлого будущего и гуманизма.

Если трезвым взором вникнуть в суть того, что произошло, то надо признать — провокация удалась на славу и принесла именно те плоды, которых от неё ждали провокаторы. Эмансипация — лекарство от физической, абсолютной власти, будь-то собственность или подданные. Всё это, как мы видели, произошло задолго до «эмансипации женщины». Сохранилась только полигамная, гаремная отрыжка физического владения — семейное правовое неравенство. Эту отрыжку и следовало аккуратно вылечить, сохранив главное — отношения любви и собственности в семье. Предоставив женщинам гарантию от предвзятого отношения, от издержек неудавшегося брака и разочарований преданной любви, общество надолго решило бы проблему злоупотреблений власти — как в государстве, так и в семье. Предоставило бы возможность любви освободиться от своих варварских корней, как в своё время произошло с деньгами. И, как и деньги, любовь возможно сыграла бы в обществе новую роль, открыла какое-нибудь реальное чудо, по типу того, что явили нам символические деньги.

Но вместо всего этого, возбудив доверчивое женское сердечко кровавыми баснями о домашних деспотах, тиранах и извергах, подстрекатели бабьего бунта оторвали его от «грубого вонючего парнокопытного» и бросили на произвол судьбы. Власть мужчины была подорвана на корню.

Государство «всеобщего» благоденствия

Оторвав мужчину и женщину друг от друга, эмансипация вернула нас во времена первобытного хаоса, из которого только зародилась моногамная семья. Тут можно спросить — как же так, если мы вновь оказались в хаосе, почему всё пошло иначе, чем раньше? Раньше всё было так романтично. Из хаоса появилась любовь, семья. А теперь только разврат и всеобщая дегенерация.

Действительно, разница есть. Разница в том, что тогда женщина не была свободной, а принадлежала мужчинам. Они за неё рвали друг другу волосы, глотку и всё остальное, что попадётся под руку. Сейчас культура дала мужчинам по граблям, связала им руки и вообще опутала их с ног до головы своими гуманными и туманными идеями. А женщина? А женщина вообще не может быть свободна — одна она никогда не выживет в этом мире. Не говоря уж о воспитании детей. Поэтому вслед за эмансипацией в новом прекрасном обществе остро встала потребность опять присвоить её. Правда не в том, или, точнее, не столько в том смысле, как раньше. Теперь это её защита, поддержка, помощь и т. д. и т. п. За этот сизифов труд взялось государство, которое в те времена было меньше и лучше. И в реальности недолгая женская свобода обернулась безраздельным владением бездушного государства.

Но бесполезный труд только из обезьяны сделал человека. Из нормального государства мужчин он сотворил «государство-няньку» с разросшимися социальными программами, разжиревшими охранительными органами, распухшими бюджетами и раздутыми налогами. Суть этого государства-няньки, второпях выросшего вслед за эмансипацией — помощь одиноким, обиженным и просто симпатичным женщинам. Без большой натяжки можно сказать, что процессы эмансипации + разрушения семьи + усиления социальной роли государства — по сути один и тот же процесс, занявший в цивилизованных странах весь последний век, что можно считать прямо таки рекордом по историческим меркам. И конечно, все функции семьи тоже плавно перешли к государству, включая воспитание, начальное образование, содержание матери и ребёнка, поддержка стариков и инвалидов. Государство уже стало самым большим работодателем и всё ещё продолжает расти как на дрожжах. Почти 70 % госбюрократии и сферы «социальных услуг» — сами женщины, нашедшие там приют, опору и защиту от мужа. В результате то, что делал один мужчина, теперь делают тысячи женщин, поддерживая и приободряя друг друга.


Рекомендуем почитать
Публицистика (размышления о настоящем и будущем Украины)

В публицистических произведениях А.Курков размышляет о настоящем и будущем Украины.


Шпионов, диверсантов и вредителей уничтожим до конца!

В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.


Как я воспринимаю окружающий мир

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Возвращенцы. Где хорошо, там и родина

Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.


Чернова

Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…


Инцидент в Нью-Хэвен

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.