Денарий кесаря - [54]

            - Ну, хорошо, хорошо! – пообещал старец и, подумав, осенил ее крестным знамением. - Поезжай. Всё будет у тебя хорошо! И все дела твои успешно решишь и вернешься целой и невредимой.

            Женщина просияла и отошла.

            А Василий Иванович незаметно посмотрел на часы и не поверил своим глазам. Времени было намного больше, чем он ожидал.

            Все то, что говорил старец, конечно, было интересно и необычно. Но его наверняка уже заждалась Настя. Да и пролог нужно было закончить непременно сегодня, чтобы назавтра приняться за саму повесть. Володька прав – иначе можно и не успеть… И он собрался было потихоньку уйти. Старец, словно опасаясь, что он, и правда, сделает это, неожиданно ухватил его за пуговицу на пиджаке и принялся крутить ее, обращаясь к стоявшему рядом мужчине:

            - Вот недавно была Пасха. Кому-то праздников Праздник, а кое-кто говорил: «И зачем только она нужна? Из-за нее кинотеатр закрывают, любимым занятием не дают заниматься!»

            - Какой кинотеатр, батюшка? – удивился мужчина. - Я ведь на Пасху в храме был! И радовался вместе со всеми!

            А тот продолжал:

            - Вот ты, говоришь, учился и учишь совсем не тому. И даже теперь, когда перед тобой открылись двери Истины, веры в тебе не хватает. А как ты хотел? Вера - это дар Божий! И как ни тужься, хоть подпрыгни, больше в тебе ее от одного лишь твоего желания не станет!

            Мужчина недоуменно смотрел на старца. На его лице было написано: да я, вроде, и об этом тоже не говорил, хотя, конечно, оно и так…

            «Так ведь это он обо мне! Клуб же – в кинотеатре!!!» – вдруг понял Василий Иванович и, поразившись прозорливости старца, сумевшего прочитать его тайные мысли, стал жадно слушать, стараясь не пропустить ни слова.

            А тот продолжал:

            - Хотя вера - это дар, надо потрудиться, чтобы его заслужить. А как потрудиться? Каждый день утром и вечером читать молитвенное правило. Поститься, молиться. И, конечно, по воскресеньям ходить в храм. То есть, начинать отстаивать свои литургии!

            После этого старец, называя соседа Василия Ивановича полковником, сказал, чтобы тот не беспокоился, ибо тоже возвратится из опасной командировки целым и невредимым.

            Затем не благословил изможденной женщине делать операцию, несмотря на то, что, по ее словам, у нее был рак.

            Коротко, порой односложно, ответил еще на несколько вопросов.

            И, наконец, вспомнил о Василии Ивановиче.

            - Ну вот, - снова обратился он к нему: - А теперь пойдем ко мне в келью, чайку попьем!

            Ловя на себе завистливые взгляды, Василий Иванович машинально взглянул на часы и ахнул. День давно перевалил за половину, а он даже Насте позвонить не успел! И самое главное – заказ ее купить на неделю продукты не выполнил! Не в Москву же теперь возвращаться! Да и сбегать к телефонной будке, позвонить ей тоже было нельзя – старец-то ждать не будет…

            И Василий Иванович с понурым видом побрел за старцем, поведшим его к маленькому домику в глубине церковного двора.

            Люди только смотрели ему вслед и недоумевали: радоваться надо такому счастью, а этот идет, словно в воду опущенный!

6

Василий Иванович даже похолодел, слушая мелодичные удары боя часов…

            Келья старца была тоже совсем маленькая. В ней едва умещались застеленный шинельным сукном топчан, небольшой стол, наполовину заставленный пакетами, старенький комод и пара стульев. На стене висели часы с боем.

            «Молитвами святых отец наших, Господи Боже наш, помилуй нас!» - послышался из-за двери женский голос.

            - Аминь! – громко отозвался старец.

            Дверь открылась, и в келью с подносом, на котором стоял чайник, тарелочка с пряниками и конфетами, вошла одетая во все черное женщина. Поставив поднос на стол, она поклонилась и вышла.

            Старец заглянул в пакеты, достал из них печенье, конфеты, и положил на тарелку. Затем разлил по чашкам, неожиданно громко, так, что показалось вздрогнули стены, прочитал молитвы и снова слабым, тихим голосом пригласил Василия Ивановича разделить с ним скромную трапезу.

            С минуту или две они пили чай молча.

            - Ну и о чем ты хотел меня спросить? – медленно перебирая пальцами левой руки четки, наконец, нарушил молчание старец.

            - Да вы, собственно, уже ответили на мой вопрос! – благодарно улыбнулся ему Василий Иванович. - Точнее, дали совет, как жить, чтобы поверить в Бога. Одно мне не ясно. Почему так? Вроде бы, за веру – то есть существование Бога и посмертной жизни - все «за» и ни одного «против». А до конца все равно не могу поверить! Нет, умом я уже и сейчас готов поверить и… верю – доказательств, как я уже сказал, для этого более, чем достаточно. А сердце сомневается. Не верит. И в итоге всё сводится на нет! – закончил он и беспомощно развел руками.

            - Ох, уж мне эти ученые! – покачал головой старец. – Все им нужно знать: что, как да почему! То ли дело старушки да простецы! Вот у кого самая крепкая вера! Им и доказательств никаких не надо. Они без них убеждены в том, что Бог есть. И, чтоб ни было, какие бы болезни и скорби не встречали их, тихо, покорно идут к Нему. Вот им объяснять ничего не надо. Ну, а тебе, так уж и быть, скажу.