День Зои Виноградовой - [27]

Странное суденышко, тащивщееся вдоль берега, отвлекло старшину от мрачных мыслей. Сначала Еременко с уважением посмотрел на красивую обтекаемую форму судна с каким-то особенно фасонистыми обводами, но затем сплюнул и рассмеялся. За кормой этого судна, будто специально предназначенного для побития рекорда скорости, болтался, купаясь нижним концом в воде, обыкновенный подвесной мотор-весло.

Несоответствие внешней формы cудна с его ходом так бросалось в глаза, что даже «сухопутный» Овсянников удивленно таращил глаза и наконец, не выдержав, спросил:

— Это что за посудина?

— Шут его знает! Шаланда какая-то, — ответил веселый рулевой. — Строили для гонок, да маленько просчитались. Арифметики подвела! Таблица умножения: мотором ошиблись…

И он посмотрел на носовую часть «Смельчака», где, заняв почти три четверти катера, распластался его мощный мотор.

— Вот такую штуку туда нужно поставить! Тогда можно идти вдогон…

— Может, так просто перегоняют один корпус, сказал старшина. — Мотор будут ставить после…

* * *

Лейтенант Корабельников стоял на берегу. Молча выслушав доклад Еременко, он отпустил людей.

— Видели? — сказал лейтенант, обращаясь к плотному низенькому человеку с сером костюме и, видимо, продолжая разговор. — Что я вам говорил! Хотя бы вы помогли нам. А то стоите на вашей испытательной станции каких-то уродов. Вот на днях я видел: идет судно с большим носом, спереди посмотреть — думаешь, не знай что такое, а сзади почти ничего нет, как фитюлька какая-то. Один нос плывет. Насмех просто…

— У нас их штук пять таких «носов» ходит — разной формы, — усмехнулся его собеседник. — Изучаем, какой нос лучше. На них приборы поставлены. Давление воды при разных скоростях измеряют, фотографируют, как вода разрезается. Знаете, теоретические расчеты — одно, а решающее слово все-таки за практическими испытаниями.

Корабельников хотел что-то возразить, но в это время увидел медленно тянувшееся странное судно, которое незадолго до этого повстречал «Смельчак». «Шаланда» шла вдоль берега, мотор-весло отчаянно бурил воду своим винтом, но результат его работы был самый ничтожный.

— Это — тоже ваше? — спросил лейтенант, стараясь вложить в голос побольше ехидства.

— Наша, — невозмутимо подтвердил инженер и, сняв с лысой головы кепку, махнул два раза. С шаланды ответили гудком сирены.

— Тоже испытываете?

— Нет, у этой штуки испытание еще впереди. Не все еще пока готово…

— А что это у нее на корме стоит, в чехле? На пушку похоже?

— Это — секрет…

— Понимаю, — с уважением сказал лейтенант. — Новое оружие. А я и не знал, что вы вооружением тоже занимаетесь.

Инженер ничего не ответил. Корабельников тоже помолчал, а затем возвратился к прежней теме:

— В действиях нарушителя, между прочим, есть своя система. Мы ее подметили. Вот завтра, например, его не будет, ручаюсь, а послезавтра появится непременно, готов держать пари.

— Когда, вы говорите, его надо ждать? — заинтересовался вдруг инженер. Послезавтра?

— Да, есть некоторые основания так думать…

— Гм, послезавтра… На послезавтра у нас назначены очень важные испытания. Любопытно!… Знаете что? Будем вместе ловить этого настойчивого любознайку. Он меня интересует теперь не меньше, чем вас.

— По рукам! — лейтенант протянул широкую ладонь инженеру.

Инженер, простившись с лейтенантом, отправился к себе, несколько озабоченный.

* * *

…Застегивая на ходу плащ, Корабельников спешил к пристани. Только что сообщили, что таинственный нарушитель, как и предугадал лейтенант, снова появился в запретной зоне и, по обыкновению, словно что-то поджидая, крейсировал вдали от берега.

У пристани покачивался в полной готовности «Смельчак» со всей командой.

На деревянных мостках, непринужденно беседуя со старшиной, стоял и инженер Смородинов в своем обычном сером костюме и белых туфлях.

— Ну где же ваша помощь? — с укором обратился к нему лейтенант, наспех поздоровавшись.

— А вот… Давно готово.

Корабельников взглянул в ту сторону, куда показывал инженер, и… едва удержался, чтобы не выругаться.

Привязанная обрывком каната, у другого конца пристани лениво колыхалась та самая шаланда с подвесным моторчиком, над которой так издевались пограничники.

«Что он смеется, что ли?» — подумал лейтенант.

Но странно было бы шутить такими вещами и в такой момент.

— Прошу, — серьезно сказаил инженер, делая рукой приглашающий жест.

Лейтенант все еще колебался.

— Поспешите, — кивнул в сторону моря Смородинов. — А то опять уйдет…

Лейтенант пожал плечами, по, подумав еще несколько секунд, принял решение.

— Садись в шаладу, — скомандовал он команде «Смельчака».

Дело принимало интересный оборот, с какой стороны на него не взглянуть.

Теперь настала очередь команды «Смельчака» удивляться, но так как своим подчиненным специального времени для этого Корабельников не оставил, то они удивлялись на ходу, петаскивая в шаланду тяжелый пулемет и его треногу с катера.

— Все сели? — спросил инженер и, как командир этого странного судно, дал сигнал к отплытию.

Рулевой, он же моторист, дернул рукоятку маховика, мотор взревел, и… шаланда медленно, как опоенная лошадь, затрусила от пристани.

— Помчались! — заметил веселый рулевой со «Смельчака», сидевший с автоматом в руках на положении пассажира.