День закрытых дверей - [61]

– Нормально. Я, значит, столько трудов положил, ночей недосыпал, куска недоедал, раскрыл «нераскрываемое» дело, а теперь получается, что с ним «справятся и другие»? Хорошенький финал.

– Лева, не паясничай! Тут дело серьезное. Они ведь шутить не будут. Бероев за решеткой и наверняка уже понял, что быстро оттуда не выйдет. А этот его шустрый парень, который так ловко от вас ушел, и подавно в игрушки играть не склонен. Ведь на нем убийство, как-никак. Да, может быть, еще и не одно.

– Погоди-ка! Так это он меня своему альпинисту, что ли, «заказал»?

– А кому же еще? Кто еще может быть до такой степени заинтересован в твоей смерти? Кроме самого Бероева, только он. Знает ведь, что живой ты от него не отстанешь.

– Вот оно что, – усмехнулся Лев. – Так могу тебя порадовать, Петя, эта новость уже не актуальная.

– То есть?

– А то и есть. Парень, похоже, решил действовать оперативно и долго ждать с исполнением этого «заказа» не стал. Решил привести приговор в исполнение тем же вечером, то есть вчера.

– Так это… он что, уже нападал на тебя?! – воскликнул Орлов, озаренный догадкой, и стал с беспокойством осматривать Гурова, будто стремясь найти на его теле кровоточащую рану или еще какой-нибудь несовместимый с жизнью изъян.

– И нападал, и в ответ свое получил, – улыбаясь, ответил Лев. – И в СИЗО теперь загорает. Кстати, забыл. Надо пойти обрадовать Стаса. А то он, бедный, наверное, ночь сегодня не спал, все переживал, что упустил злодея.

В кабинете, который занимали два полковника, Гуров и Крячко, было непривычно многолюдно. В конце рабочего дня «в гости» зашли коллеги-следователи Алексей Степанов, Дима Зайцев и Геннадий Калинин. С того момента, как арестовали Артура Бероева и его сообщников, прошло две недели, и неутомимые труженики уже могли подвести некоторые промежуточные итоги.

– Вы бы хоть чаем угостили, если коньяка нет, – улыбаясь, произнес Степанов. – Когда еще соберемся вот так вот посидеть.

– Да, Алексей Николаевич, коньяка нет, здесь ты прав, – сокрушенно вздыхая, признал неопровержимый факт Крячко. – А все из-за кого? Все из-за него, – кивнул он в сторону Гурова. – Уж сколько раз говорил ему, втолковывал. Иваныч, говорю, если тебе дают взятку, надо брать. Судьба не так часто посылает нам шанс в жизни. Так ему ж разве объяснишь?

– Да мне и не дают взяток, – усмехнулся Лев. – Всем уже известно, что я тупой. Хоть объясняй, хоть не объясняй мне – все едино.

– Да уж, Лев Иванович, всем бы такими тупыми быть, как вы, – подольстился Зайцев. – Сколько лет ограбления нераскрытые висели, а вы взялись и – пожалуйста. И преступник вам тут, и доказательства. Все как на блюдечке с голубой каемочкой выложено.

– А кстати, сколько всего там вышло у этой «Хозяюшки» ограблений? – поинтересовался Калинин.

– Всего двенадцать, – ответил Гуров. – Когда мы со Стасом фамилии клиентов с нераскрытой базой сравнили, сразу «своих» выделили. Все богатенькие, у всех ценностей «изъято» на весьма приличную сумму.

– И у всех один и тот же общий признак – полное отсутствие улик, – логически закончил этот ряд Степанов.

– Именно так, – подтвердил Лев. – Но тут уж мы нашли способ. Начало, как говорится, было положено, а уж, поймав нужную ниточку, раскрутить весь клубок – дело техники.

– Спасибо Лизавете, – заметил Крячко. – Это с ее легкой руки так бойко все у нас пошло-поехало.

– У Лизаветы вообще, похоже, не руки, а золото, – улыбнулся Лев. – Сам Бероев ее хвалил. На первых делах у него другие помощницы были, но как эту девушку принял, сразу понял, что лучшего «кадра» для своих делишек ему просто не найти. Все подметит, везде успеет, все разузнает и в лучшем виде любимому боссу доложит.

– Он, наверное, и работать начал так бойко, потому что эта Лиза у него «в активе» появилась, – предположил Зайцев. – Ведь поначалу, как я понял, ограбления случались изредка, в виде исключения.

– Да, но это не потому, что Лизы под руками не было, – сказал Гуров. – Просто сначала Бероев боялся, осторожничал. Ведь репутация его была хорошо известна, и воспоминания, как говорится, были еще свежи. На допросах он говорил, что изначально, когда открыл фирму, ничем «параллельным» вообще заниматься не планировал. Хотел и впрямь взаправдашним бизнесменом заделаться, действовать исключительно «по закону».

– А что же потом расхотел? – спросил Степанов.

– Говорит, скучно стало. Захотелось порезвиться, прошлые времена вспомнить. А когда увидел, что, как и в прошлые времена, все ему с рук сходит, то и во вкус вошел. Первое время соблюдал осторожность, большие перерывы делал, чтобы связи между ограблениями не заподозрили. А потом освоился, обнаглел. Я его спрашивал, кстати, чего это он в последнее время заторопился-то так, чуть не каждый месяц квартиры бомбил? А он ответил – налоги отрабатывал. Слишком, говорит, высоко планку подняли, честному предпринимателю совсем невмоготу стало.

– Да уж, Бероев из всех предпринимателей самый честный, – усмехнулся Степанов. – Я, честно говоря, вообще удивляюсь, как тебе, Лева, на показания раскрутить его удалось. Это ведь… кремень. Из него и под пытками «чистосердечного признания» не вытянешь.