День за днем – конец. том 2 - [15]

Техник-младший лейтенант Лемминг, которая рассказывала о слабых местах бронероботов противника, используя сложную техническую терминологию и головоломные схемы и диаграммы, не могла пожаловаться на отсутствие интереса слушателей.

— …Что касается проблем, которые возникают у противника с использованием лямбда-драйвера, то, кроме технических сложностей, имеются также негативные физиологические факторы. Функционирование лямбда-драйвера зависит от состояния психики пилота и даже от его настроения. Когда аппарат запущен, у пилота наблюдаются весьма необычные мозговые волны — вот здесь, взгляните. Эти волны, имеющие частоту от 30 до 50 килогерц, называются гамма волнами. Мы определили, что силовое поле возникает только тогда, когда стандартный уровень мощности гамма волн оказывается превышенным — здесь вы можете увидеть подтверждение. Данные демонстрируют, что пилот может самостоятельно инициировать появление этих волн, но продолжать поддерживать и контролировать их чрезвычайно трудно. До недавнего времени даже само существование гамма волн было под вопросом, поэтому тема совершенно не изучена.

Синтетические сложносоставные наркотики, подобные препарату Ti970, который производятся в крайне ограниченном количестве, позволяют некоторое время управлять гамма волнами. Однако это решение не принимает во внимание индивидуальные особенности пилота и быстро и неизбежно приводит к появлению отрицательных явлений в его сознании. Дефектам памяти, шизофреническому расщеплению личности, визуальным и слуховым галлюцинациям, параноидальному комплексу преследования, неконтролируемой агрессивности и прочим психическим нарушениям. За ними следуют психофизиологические нарушения — сильные мигрени, нарушения зрения, потеря ориентации…

Первым переспросил Курц, но все остальные заговорили в унисон:

— Тогда получается?..

— Использование лямбда драйвера в течение продолжительного промежутка времени физически невозможно, за исключением «Бегемота18».

— Нужно было сказать это с самого начала!

После этого лейтенант Крузо распустил своих подчиненных, приказав проверить вверенную им технику и пообедать.

Закончив проверку оружия вместе с Курцем, Соске остался в ангаре в одиночестве, так как все остальные быстро направились в столовую. Он же медленно побрел в ту часть ангара, где преклонили колени выстроенные в линейку бронероботы. Среди серых корпусов светился свежей белой краской «Арбалет», ремонт которого был только что закончен. Оставались еще несколько настроек и калибровочных тестов, но, поскольку «Туатха де Данаан» двигалась в малошумном режиме, регулировку отложили на потом.

Вокруг «Арбалета» торчали веревочные заграждения с надписью «Не входить». Раньше, вплоть до инцидента в Сунан боевая машина хранилась в дальнем углу ангара в закрытом контейнере, и Соске даже не подозревал, что внутри прячется экспериментальный бронеробот.

Переступив через веревку с табличкой «Не входить», Соске вялым шагом подошел к «Арбалету» и провел рукой по холодному металлу. Белоснежная гладкая броня казалась немного шероховатой на ощупь. Странно, его пальцы скользнули по поверхности почти нежно, хотя никакой привязанности к этой бездушной машине Соске не испытывал.

Наступив сперва на колено ступохода, потом на выступы брони, Соске проворно взобрался вверх по корпусу бронеробота, и, открыв люк, скользнул в тесный пилотский кокпит.

Используя резервные аккумуляторы, он запустил систему управления. Дисплеи засветились призрачным светом. Засунув руку в напоминающую громадную латную перчатку контроллер, и, водя виртуальным пальцем по экрану, Соске переключил несколько режимов.

«Выбор основного режима управления» — «Тренировочный».

«Ветроника» — отключена.

«Внешние датчики» — отключены.

«Экран параметров настройки». «Главное меню».

«Искусственный интеллект» — выбор.

«Экран параметров настройки искусственного интеллекта».

«Тренировочный режим» — выбор.

«Экран настройки параметров тренировочного режима».

«Прочие настройки» — выбор.

«Экран настройки прочих параметров».

«Режим “Разговорный/свободный”» — выбор.

Исполнено.

Он нажал пальцем левой руки виртуальную кнопку включения голосового коммуникационного интерфейса.

— Ал.

Глубокий мужской голос ответил с едва заметной задержкой:

— Проверка. Личность сержанта Сагары подтверждена… слушаю вас, сержант.

Тишина.

Искусственный интеллект, «Ал», по своей природе был неспособен говорить больше, чем необходимо. Если бы Соске ничего не сказал, молчание затянулось бы до конца времен. Но он сам не знал, о чем хотел бы спросить. Не понимал, для чего он вообще забрался в кабину.

Нет, он не думал, конечно, что разговор с бездушным искусственным интеллектом боевой машины сможет развеять его подсознательную неприязнь. Но просто сидеть в комнате отдыха, где собирались свободные пилоты, сейчас было невозможно. Болтать с Курцем или другими не хотелось. Может быть, написать письмо Канаме? Но о чем писать? Оправдываться? Просить прощения? Он не мог придумать.

Куда бы он ни пошел, его грызли тоска и раскаяние. Может быть, отважившись прийти сюда, в то место, где он чувствовал себя хуже всего — в эту тесную кабину — он просто хотел заглушить чувство беспомощности простой и понятной болью?