Дэн Сяопин - [62]

.

Так что грабить у этих людей и вправду было почти нечего. Именно поэтому 129-й дивизии в первое время приходилось туго. Вместо того чтобы налаживать сельскохозяйственное производство и облегчать бремя крестьян, Лю Бочэн, полагаясь на военную силу, занимался в основном расширением своего района и созданием новых баз в Шаньси, Хэбэе, Хэнани и Шаньдуне, а Дэн, как мы знаем, усиливал пропаганду. К середине весны 1938 года 129-й дивизии удалось образовать несколько баз в тылу врага. В этом ей помогли действовавшие в Тайхане 1-я и 3-я колонны местной так называемой Новой шаньсийской армии, а также гоминьдановская Лига жертв во имя спасения родины, образованная по инициативе Янь Сишаня еще в сентябре 1936 года¹⁸⁴. В конце апреля на совещании военно-политического совета 129-й дивизии, созванном Дэном по приказу Мао Цзэдуна и Лю Шаоци, было принято решение учредить военный район Шаньси — Хэбэй — Хэнань¹⁸⁵.

А через четыре месяца Дэн отправился обратно в Яньань на пленум ЦК Компартии Китая. Впервые его пригласили на такое крупное партийное мероприятие как полноправного участника, даже несмотря на то что он не являлся членом Центрального комитета. Пленум, проходивший с 29 сентября по 6 ноября, вообще был расширенным: в нем участвовали 56 человек, но только 18 из них являлись членами или кандидатами в члены ЦК. Остальные были крупными военачальниками или, как Дэн, большими партийными функционерами¹⁸⁶.

Пленум имел огромное значение как для всей партии, так и лично для Дэна. На нем с обширным докладом, длившимся три дня, выступил Мао, к тому времени с помощью Сталина и Исполкома Коминтерна установивший полный контроль над Коммунистической партией Китая: в сентябре 1938 года китайские коммунисты получили указание из Москвы признать вождем китайского народа именно Мао Цзэдуна¹⁸⁷. Мао дал понять собравшимся, что теперь, после сплочения коммунистов вокруг него, необходимо пересмотреть историю партии, отделив «правду» от «лжи» и воздав каждому по заслугам, понятно, в соответствии с тем, как они относились к его правильной линии. И в первую очередь — отбросить догматизм, «китаизировав» учение Маркса — Энгельса — Ленина — Сталина¹⁸⁸.

К вопросу об истории Компартии Китая Мао вернулся и в своем заключительном слове в конце пленума. И тут неожиданно, как бы мимоходом, заметил: «Надо отвести и тот удар, который был нанесен в 1933 году в Центральном советском районе по товарищу Дэн Сяопину»¹⁸⁹. Аудитория, разумеется, приветствовала его слова, и сразу после пленума решением Политбюро Дэна ввели в состав Северо-Китайского бюро ЦК¹⁹⁰.

Дали Дэну выступить и на самом пленуме, 6 октября. Правда, его краткая речь не содержала оригинальных теоретических идей. Дэн только заметил, что военные районы Северного Китая надо всемерно укреплять, причем «снизу вверх», опираясь на массы¹⁹¹. Мысль была верная, но пройдет много времени, прежде чем сам Дэн и Лю Бочэн всерьез начнут заниматься ее внедрением в жизнь. Только в октябре 1939-го они сделают первый шаг в этом направлении, учредив банк на южнохэбэйской базе и начав печатать бумажные деньги, которые получат широкое хождение во всех коммунистических районах Северного Китая¹⁹².

Но это уже будет после того, как Дэн (на этот раз вместе с Лю Бочэном) снова съездит в Яньань — для участия в расширенном заседании Политбюро, точнее в серии заседаний, которые проходили в период с 3 июля по 25 августа 1939 года и на которых была рассмотрена масса вопросов, в том числе отношение компартии к «трем народным принципам» Сунь Ятсена. Новые руководящие указания по поводу суньятсенизма дал конечно же Мао: «Отношение КПК к трем народным принципам таково: во-первых, в теоретическом плане… мы признаем, что три народных принципа являются потребностью Китая сегодня. Во-вторых, в практическом плане, мы их осуществляем… Исходным пунктом всей этой политики является следующее: мы не должны отталкивать от нас большинство Гоминьдана»¹⁹³.

Было над чем призадуматься. К тому времени Мао по инициативе Сталина начал энергично разрабатывать новую концепцию революционного движения в Китае, которая помогла бы компартии одержать победу в будущей, послевоенной, борьбе за власть с Чан Кайши¹⁹⁴. Китайские коммунисты должны были теперь энергично пропагандировать либерально-демократический путь развития страны (через четыре месяца Мао назовет его «новодемократическим») взамен леворадикального, социалистического.

От старой западной демократии теория «новой демократии» отличалась тем, что должна была проводиться в жизнь под руководством коммунистической партии. Однако партия недвусмысленно меняла имидж, выступая уже не как политическая организация рабочего класса, а как организация единого революционного фронта. Поэтому Мао и заявлял о необходимости социальных реформ в духе «трех народных принципов». При этом трактовал последние крайне либерально, обещая после революции гарантировать права частных собственников, стимулировать национальное предпринимательство и проводить политику протекционизма, то есть привлекать в страну иностранных инвесторов под строгим государственным контролем. Он призывал к развитию многопартийной системы, организации коалиционного правительства, осуществлению демократических свобод, снижению налогов и немедленному исправлению всех «левацких ошибок», совершенных коммунистами в прошлом