Дэн Сяопин - [58]
К тому времени японский вопрос стал вообще для большинства китайцев основным. С осени 1931 года японцы целенаправленно осуществляли политику закабаления Китая, оккупировав сначала Маньчжурию, затем граничащую с ней на юге северокитайскую провинцию Жэхэ, а потом и восточный Хэбэй. В 1935 году они вплотную подошли к Бэйпину (так с июня 1928 года назывался Пекин; в переводе — Северное спокойствие[31]). Чан Кайши, втянутый в военные действия против Советов, никакого сопротивления японскому вторжению оказать не мог. Однако китайские коммунисты на волне антияпонских настроений народа медленно, но верно повели дело к тому, чтобы с помощью патриотической пропаганды и демагогии перетянуть на свою сторону симпатии граждан Китая, возмущенных агрессией японцев и бездействием Чан Кайши. По инициативе Мао 15 апреля 1932 года советское правительство Китая даже официально объявило войну Японии>156. Конечно, армии коммунистов действовали вдали от Маньчжурии, поэтому данный акт носил формальный характер, однако в глазах немалого числа патриотов компартия стала превращаться в подлинно национальную силу.
Политика Компартии Китая совпала с курсом Москвы. Летом 1935 года сам Сталин, опасаясь германского и японского вторжений в СССР, круто изменил тактику Коминтерна и его партий. Отныне все коммунисты должны были стремиться к организации нового единого фронта: на Западе — антифашистского, а на Востоке — антияпонского. Вскоре Политбюро ЦК Компартии Китая переименовало Китайскую Советскую Республику в Китайскую Советскую Народную Республику>157.
Недовольство примиренческой политикой чанкайшистского правительства по отношению к наглым захватчикам проявлялось и в гоминьдановских войсках, особенно среди солдат и офицеров 200-тысячной Северо-Восточной армии маршала Чжан Сюэляна, бывшего маньчжурского милитариста, отступившего под натиском японцев из Маньчжурии и обосновавшегося на юге и в центральной части провинции Шэньси. Именно поэтому Чжан и выступил против Чан Кайши, призвав его замириться с компартией на общей антияпонской платформе. И хотя Чан не простил мятежника, но в конце концов понял, что дальнейшие уступки агрессору недопустимы.
В конце марта 1937 года в городе Ханчжоу (провинция Чжэцзян) Чан встретился с представителями компартии во главе с Чжоу Эньлаем. Было решено, что компартия сохранит контроль над своими вооруженными силами, которые составят три дивизии общей численностью чуть более сорока тысяч солдат; коммунисты будут по-прежнему контролировать правительство своего района, но подчиняться приказам Нанкина. В начале апреля Политбюро ЦК Компартии Китая одобрило это решение>158, хотя и не собиралось его выполнять в полной мере: ведь войска коммунистов в то время насчитывали около ста тысяч человек, и сокращать их более чем в два раза ни Мао, ни кто-либо другой в партийном руководстве, понятно, не хотел.
Более того, готовясь к боям с японцами, вожди компартии начали укреплять свои парторганизации в Северном Китае. В мае — июне в Яньани, куда в январе 1937-го переехали ЦК компартии и штаб-квартира Красной армии, Мао и Ло Фу провели ряд совещаний. На них с докладами выступил секретарь Северо-Китайского бюро ЦК Лю Шаоци, энергичный и деловой человек, давно снискавший известность как один из крупнейших организаторов рабочего движения и очень талантливый партийный функционер. Дэн знал его с 1929 года — сначала по совместной работе в Шанхае, а затем в Жуйцзине. В 1935-м в Цзуньи они вместе поддержали Мао.
Лю родился 24 ноября 1898 года в Хунани (недалеко от родных мест Мао Цзэдуна — их деревни отстояли друг от друга всего на 90 ли); как и Дэн, учился в Москве — только в Комуниверситете трудящихся Востока и в 1921–1922 годах; на родине Октября в декабре 1921-го вступил в партию. Был он высок ростом, бледен лицом и худ, а по складу характера — очень замкнут, в силу чего производил впечатление угрюмого и скрытного человека>159. Своей замкнутостью он, кстати, сильно отличался от Дэна, да, впрочем, и от многих других уже знакомых нам китайских коммунистов, в том числе от самого Мао Цзэдуна. Но был решителен и отважен, да к тому же не уступал Мао ни как организатор комдвижения, ни как знаток большевистской теории>160.
Лю призвал сделать все возможное, чтобы «защитить Северный Китай», в первую очередь Бэйпин и Тяньцзинь, находившиеся под непосредственной угрозой японского нападения>161. 10 июня Постоянный комитет Политбюро принял решение направить в помощь Лю хорошо зарекомендовавшего себя на партийной и военной работе бывшего выпускника Коммунистического университета трудящихся Китая Ян Шанкуня (в Москве его знали под фамилией Салтыков), который в то время исполнял обязанности заместителя начальника Главного политуправления Красной армии. Тем же решением преемником Яна на посту заместителя начальника Главпура был назначен Дэн, которому надлежало в недельный срок вступить в новую должность. Одновременно ему предписывалось занять и пост заместителя начальника политуправления Главного фронтового командования, специального органа, в непосредственном подчинении которого находились боевые части Красной армии. (Через 17 дней в связи с реорганизацией войск политуправление Главного фронтового командования будет переименовано в отдел политического воспитания, а Дэн — повышен до его начальника
Чан Кайши (1887–1975), почти полстолетия находившийся во главе Китайской Республики, и по сей день представляется личностью таинственной. Его бурная революционная, дипломатическая и личная жизнь оставалась за рамками демонстративно тенденциозных изданий. Александр Панцов, известный китаевед, доктор исторических наук, профессор, автор биографий Мао Цзэдуна и Дэн Сяопина («ЖЗЛ»), получивших высокую оценку и в России, и за рубежом, впервые предпринял широкомасштабное жизнеописание этого выдающегося политического и военного деятеля XX века.
Впервые на книжном рынке России появилось самое полное и объективное издание, написанное о Мао Цзэдуне. Взяв за основу архивы китайской компартии, КПСС и международного коммунистического движения, известный китаевед, доктор исторических наук, профессор Александр Панцов так живо выстраивает картину повествования, что создается иллюзия полного присутствия на месте описываемых событий. Среди огромного количества материалов, использованных в книге, — многотомное личное дело Мао и его досье, несколько тысяч томов личных дел других революционеров Китая, а также записи бесед автора с людьми, знавшими Мао.
В 1940 году автор этих воспоминаний, будучи молодым солдатом срочной службы, был осужден по 58 статье. На склоне лет он делится своими воспоминаниями о пережитом в сталинских лагерях: лагерный быт, взаимоотношения и люди встреченные им за долгие годы неволи.
Блистательный Лопе де Вега, ставший при жизни живым мифом, и сегодня остается самым популярным драматургом не только в Испании, но и во всем мире. На какое-то время он был предан забвению, несмотря на жизнь, полную приключений, и на чрезвычайно богатое творческое наследие, включающее около 1500 пьес, из которых до наших дней дошло около 500 в виде рукописей и изданных текстов.
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.
Предисловие к роману Всеволода Вячеславовича Иванова «Похождения факира».
Автобиография автора из журнала «Знамя» №5 2000 г.
Владимир Быстряков — композитор, лауреат международного конкурса пианистов, заслуженный артист Украины, автор музыки более чем к 150 фильмам и мультфильмам (среди них «Остров сокровищ», «Алиса в Зазеркалье» и др.), мюзиклам, балетам, спектаклям…. Круг исполнителей его песен разнообразен: от Пугачёвой и Леонтьева до Караченцова и Малинина. Киевлянин. Дважды женат. Дети: девочка — мальчик, девочка — мальчик. Итого — четыре. Сыновья похожи на мам, дочери — на папу. Возрастная разница с тёщей составляет 16, а с женой 36 лет.