День расплаты - [58]

Я кивнул:

— Конечно.

Он улыбнулся в последний раз.

— За Республику, Саймон Воген! — крикнул он и умер.

* * *

Генерал сказал:

— Я сожалею. Он нравился вам.

— Да, можно сказать так.

Он в смущении прокашлялся.

— Эта девица — что с ней делать?

— Никуда не денется. Я на всякий случай вывел из строя двигатель катера. А там на борту только несколько слитков золота. Надо взять военных аквалангистов, чтобы забрать остальное. Я покажу место.

Он снова кашлянул, как бы прочищая горло.

— Получается, что мы в большом долгу перед вами. Могу ли я что-нибудь...

— Я скажу вам, что вы должны сделать. Вам надо использовать свои связи и устроить так, чтобы мы могли отправить тело этого парня в Страдбелла. Если вы не знаете, это деревня в Керри, где родилась моя мать.

— Понимаю, это можно...

— Нужно! И надо похоронить его рядом с могилой моего святого дядюшки, Майкла Фитцджеральда. И поставить памятник. Из самого лучшего мрамора, который сможете купить.

— Что на нем написать?

— «Бинни Галлахер, солдат Ирландской республиканской армии. Умер за Ирландию». — Я посмотрел вниз на Бинни. — Ему понравилось бы.

Я отвернулся и закурил. Небо было темное, собирался дождь. Похоже, на весь день.

Я спросил:

— Как вы думаете, что-то удалось? Только честно?

— Мы выиграли немного времени. В конце концов, для чего тогда нужны солдаты? Остальное оставим политикам.

— Да поможет нам Бог.

После небольшой паузы он сказал:

— Воген, я хочу признаться. Тогда ночью вас арестовали в Греции при ввозе оружия. Боюсь, это все подстроил я.

— Верно, — ответил я. — Я решил, что существует такая вероятность, уже через десять минут после того, как увидел вас. Но так или иначе, это помогло мне выбраться оттуда.

А стоило ли? Я стоял у перил, смотрел на серое утро и туда, где, скрытый нависающими скалами, был причал. И вдруг услышал, как заработала машина «Кетлин».

Фергюсон быстро подбежал ко мне:

— Бог мой, она уходит! Вы же сказали, что привели двигатель в негодность.

Далеко внизу показалась «Кетлин», которая направлялась к выходу из бухты. Я видел, как у носа катера появились буруны, когда Нора Мэрфи прибавила скорость. А в следующий момент катер раскололся пополам, оранжевое пламя метнулось вверх. Это взорвался топливный бак. И все, что осталось от катера, камнем пошло на дно.

— Огонь небесный, — сказал я. — Я предупреждал ее, но она не послушала.

— Боже! — прошептал генерал.

Я посмотрел вниз в темные воды, пытаясь найти хоть какой-нибудь признак присутствия Норы Мэрфи, даже малейший намек, что она существует, но ничего не увидел. Тогда я повернулся и пошел под дождем прочь.